Незначительное (ЛП)

  Ночью, ночью это должно было быть, когда несли тело Глории, завернутое в этот клетчатый коврик и укладывающее ее в уже открытый ботинок.

  — Вы проделали довольно тщательную работу по его очистке, пылесос, я не сомневаюсь. Несмотря на это, несколько волокон пробились в нишу запасного колеса».

  О, теперь он привлек внимание Шепперда, ловя каждое его слово.

  — Волокна от ковра, Стивен, клетчатый коврик, красный и зеленый.

  "Верно. Верно. Я думал, что сказал. Вот так я и отнес его на свалку. В багажнике.

  — В конце концов, Стивен, я совершенно уверен, что ты это сделал.

  "В конце концов? Я не понимаю».

  — Когда мы нашли тело Глории, Стивен, в холоде на железнодорожной ветке, укрытое мусорными вкладышами и пластиком, наедине с крысами, мы нашли еще кое-что. Волокна, например, красные и зеленые, из тех, что делают из ковра.

  Если нерв, бьющийся рядом с головой Шепперда, ускорится еще больше, он может прорваться сквозь кожу.

  — Всего несколько, Стивен, совсем немного, но все же достаточно, чтобы можно было сравнивать. Нам повезло, что она боролась, Глория, когда ты делала с ней то, что ты делала, повезло, что она боролась и пыталась убежать…

  «Не надо!»

  «Иначе мы могли бы никогда не найти эти соскобы…»

  «Пожалуйста, не надо!»

  «Ловушка под ее ногтями, прижатая к коже».

  "Нет! Нет, нет, о Боже, о Боже, нет, нет, пожалуйста, нет. Нет." Шеппард оттолкнулся от стола, перевернулся на стуле и бросился на своего поверенного, цепляясь за его руки, пока его слова превращались в прерывистую череду криков и стонов.

  Испуганный, смущенный адвокат, казалось, отталкивал Шепперда одной рукой, держась за него другой. Через плечо Шепперда выражение его лица взывало к Резнику о помощи.

  — Грэм, — сказал Резник.

  Миллингтон обошел стол и похлопал Шепперда по плечу, осторожно обращаясь с ним теперь осторожно, любой ценой избегая любого намека на физическое принуждение.

  Только когда Шепперд выпрямился в своем кресле, его одежда была приведена в порядок, его дыхание вернулось к почти нормальному состоянию, Резник, сидевший напротив него, мягко сказал: «Не хочешь ли ты рассказать нам об этом, Стивен? Тебе не кажется, что тебе стало бы лучше, если бы ты мог это сделать?

  А Стивен Шеппард ужаснул Резника, схватив его за руку и крепко сжав ее, его голос был таким же тихим, как и у Резника. — Да, — сказал он. "Да."

  Сорок семь

  «Черт возьми, Рэй! Ты пошел спать там или что?

  «Опять достала пинцет. Пытаюсь найти его член.

  — Давай, Рэймонд, дай нам всем передохнуть. Проклятый субботний вечер».

  Вернувшись в свою комнату, Рэймонд натянул черные джинсы, подоткнул пол рубашки и застегнул ширинку. Расстегнув переднюю рубашку, он взял дезодорант с края кровати и снова распылил его под мышки. Деньги в заднем кармане, ключи. Перед тем, как уйти, он подергал свою рубашку спереди так, чтобы она свободно висела на талии. Как человек, который не может удержаться от того, чтобы прикоснуться языком к больному зубу, он прижал кончики пальцев к своему носу. Ничто не может избавиться от слабой спелости свежей крови, сырого мяса.

  Сара вышла из магазина на низких каблуках, в черной юбке на несколько дюймов выше колена; под ее пальто Раймонд заметил блестевшую белую блузку. Сегодня они будут как близнецы.

  Он ждал в дверях через широкую полосу пешеходной улицы; Сара болтает с двумя другими девушками, одна уже с сигаретой в руке, другая закуривает, когда говорит. Как раз в тот момент, когда Раймонд начал нервничать, шаркая ногами, другая пара повернулась и пошла в сторону города, рука об руку. Сара подождала пару мгновений, узнав Раймонда только тогда, когда он вышел из дверного проема и начал с руками в карманах идти к ней.

  "Как дела?" он спросил.

  "Ничего такого. Почему?"

  Рэймонд фыркнул и пожал плечами. Они стояли близко друг к другу, лицом в разные стороны, по обеим сторонам от них движение, группы молодежи, идущие со станции, подъезжающие поездом из пригородов, окрестных городов. Субботняя ночь.

  — Что ты хочешь делать тогда? — сказал Раймонд.

  — Я не знаю, не так ли?

  Еще несколько мгновений молчаливой нерешительности. Не старше пятнадцати, парень, которого толкнули его товарищи, врезался в Рэймонда, и Рэймонд обернулся в гневе: «Смотри, куда ты, блядь, несешься». Мальчик отступает, смеясь: «Извини, приятель. Прости." Страх в его глазах. Его друзья подбирают его и уносят прочь.

  — Рэймонд, зачем ты это сделал? Это был всего лишь несчастный случай».

  «Я не позволю ему помыкать мной по пустякам», — сказал Рэймонд. "Сволочь! Он хочет, черт возьми, быть осторожнее.

  — Какой он, этот мальчик? Мама Сары сказала. — Вы мало что нам о нем рассказали.

  "Вы голодны?" — сказал Раймонд.

  Сара смотрела в сторону HMV, плакаты нового альбома Джорджа Майкла в окне; может быть, она получит это до конца недели, если у нее хватит денег. — Нет, — сказала она, — не совсем так.

  — Тогда пошли, — Рэймонд, начиная отходить, — можно выпить.