Незваные...

Марина пошла к дивану, рукой потянув за собой Сергея. Они сели рядом.– Волнуемся, Мариш?– Конечно, ничто человеческое ведь нам ещё не чуждо.

Мелькнул бункер под домом N7, инфернальная воронка, девственная лужайка в лесу, песчаный берег Волги, дом Марининой мамы, квартира отца, кладбище с покосившимся крестом на могиле Веры Михайловны Полехи, пирамидальная статуя из живых неподвижных муравьев, каменный слепок Южноамериканского континента в Крипте, белый аморфный туман прошлого, зыбкая фрактальная твердь Земли.…Гигантский суперсовременный двухпалубный самолёт-аэробус А380 совершал рейс Лос-Анджелес – Сидней. Идущая по проходу между рядами сидений стюардесса взглянула на рыжеволосую девушку в короткой полупрозрачной розовой юбочке и загорелого брюнета в белых шортах и майке. Короткая мысль, что этих господ только что не было здесь, тут же улетучилась. Чернокожая бортпроводница с ослепительной улыбкой почему-то на испанском языке вежливо предложила свои услуги. Серж отрицательно помотал головой, Марина по-русски сказала: «Спасибо, не надо». Шествие стюардессы продолжилось.– Ты захотел именно так?– Можно и поездом…

Окружающая картина тут же сменилась. Двухместное купе мерно постукивающего на рельсовых стыках поезда «Москва-Ашхабад» пустовало из-за опоздания своих законных пассажиров. В дверь постучали. Бровастый молодой мужчина-проводник предложил чай.

– Попьём? – спросил Серж.

– Два стаканчика, пожалуйста! – попросила его спутница, и проводник, улыбнувшись, прикрыл дверь.

– Да хоть пароходом, или на карете с лошадьми, лишь бы было похоже на что-то понятное.

– Ой, как мы с тобой разволновались, Серёж.

– Привыкнем. Разогреться надо. Без привычки и предупреждения выкинь человека из самолёта, за секунду показав, за какое кольцо дёргать, чтоб парашют раскрылся, и, считай, разрыв сердца ты ему обеспечил.

– Ух, как ты себя настраиваешь! А я проще на это дело смотрю. Я полагаюсь на благоприятную предопределённость. Мы не одни теперь, не забывай.

– Я помню. Но выглядеть подготовленно и достойно для меня важнее экспромта.

– Ты сам себе противоречишь. Это я трусиха. А ты – боец, воин от природы. Тебе свойственна безрассудная отважность.

– Ты тоже храбрая и решительная, не наговаривай.

– Долго кататься будем?

– Вот видишь, ты проявляешь большую решительность, чем я. Ладно, поехали.

За окном мелькали деревья, придорожный кустарник и столбы. Вдали вместе с поездом двигались возвышенности с шапками леса, словно мха. Солнце вынырнуло из-за тучки…