Ни богов, ни королей (СИ)

Архимаг Вингевельд вместе со своей армией с трудом преодолел болота к северу от Лунного пристанища. Замораживать топь он не стал, берёг силы, да и армия его со времени пересечения моря увеличилась в разы, на поддержания такого количества нежити уходило всё больше и больше сил. Мертвецы не отличались осторожностью, они то и дело наступали в топкие места и увязали по колено. Вингевельду приходилось чуть ли не собственными руками вытаскивать костлявые ноги своих воинов из трясины, благо он уже давно перестал брезговать прикасаться к мертвечине. Заклятие нетленной плоти не давало мертвецам гнить, поэтому маг мог не опасаться заразы. Беспокоило его лишь, что он не успеет пересечь эти места до дождей, а потому Вингевельд смотрел хмуро даже на малейшее облачко. Край этот был изрезан мелкими и не очень речушками, между которыми раскинулись обширные болота. Лунный тракт находился к востоку от них, но маг не хотел встретиться с остатками армии эльфов или их лесными собратьями. Он держал путь к крепости Пепельный зуб и не желал терять больше воинов, чем планировал. Напротив, за счёт защитников крепости и близлежащих деревень он надеялся не только восполнить воинов, потерянных в этих воняющих гнилью и ржавчиной болотах, но и приумножить армию. Пришлось задержаться на юге. Нужно же было сопроводить лорда Мейтона домой, а заодно вернуть ему тело сына. К тому же так он был уверен, что лорд не станет писать королю об армии мёртвых. И даже если весть об этом пошлёт Валиус Глайд, лорд Нетхендипа, ему не будет такой веры, как если бы написали сразу оба правителя южных земель.

Южный край подчинялся короне лишь номинально, на деле имея гораздо большие связи с Эхлааном и Аккантой, к тому же юг Энгаты не раз пытался обрести независимость. Для короля они были не верными вассалами, а лишь ненадёжными союзниками. Всё это ясно говорило архимагу о том, что даже если юг завалит короля письмами о невиданной ранее армии живых мертвецов, Эдвальд Одеринг в лучшем случае отложит это дело в долгий ящик, а в худшем даже не придаст значения, и без того обременённый заботами.

Пока что всё шло ровно по плану. Вингевельду давно было известно, что эльфы готовят войско и только ждут подходящего момента для вторжения в Энгату, не успевшую оправиться от Войны Короны. Когда архимаг собирал войско на Миррдаэне, он ждал, пока эльфы объявят стране войну, и, как только это произошло, выступил на большую землю. Там он, как и планировалось, увеличил численность своей неживой армии и встретил силы Акаллантира. Как и планировалось, эльфы предпочли отступить, но вот приглашение на переговоры в Лунном Пристанище стали для него неожиданностью. Однако и к ним он сумел подготовиться. А теперь, не без помощи Беаты Леврайд, Вингевельд продолжал путь на север к следующему пункту своего плана.

Беата… Он ведь помнил её совсем девочкой. В отличие от многих сирот и беспризорников, которых привозили на остров вербовщики, заметившие проклюнувшийся дар, Беата Леврайд приехала в Вальмору с родителями. Состоятельная семья из Гренора, прилично одетые и учтивые. Едва узнав, что у малышки Беаты появились магические способности, они решили отдать её учиться в Академию. На вопрос Вингевельда, почему именно сюда, а не в Аркентальский университет, отец Беаты ответил, что ему хотелось бы, чтобы девочка могла навещать их, а Аркенталь слишком далеко. К тому этот человек, работавший в счётной палате при ригенском представительстве в Греноре да ещё и носивший имя Ханс, понизив голос, добавил, что не любит Империю. Подробностей Вингевельд выяснять не стал и с радостью принял Беату Леврайд на факультет воды. Девочка с самого начала проявляла недюжинный талант к заклинательству воды, а когда архимаг с осторожностью решил познакомить её с магией льда, она с радостью принялась осваивать новое для себя искусство. Поражалась даже Алессия Винтерсонг, декан Воды, которая хоть и с опаской относилась к столь раннему обучению магии льда, но всё же ставила Беату в пример остальным студентам.