Ни слова о любви

— Да, конечно, — ответила агентша, хотя выражение ее лица не оставляло сомнений в том, что ее глубоко оскорбленное достоинство не удовлетворится чем попало. — В общем, я сматываюсь, чтобы довести дело до конца и вытащить тебя из дерьма, в которое ты влезла. Не буду тебе мешать. Пока, сказочный принц! — бросила она Борису и направилась к выходу.

— Эй, как это — сматываешься? Люцина! — запротестовала растерянная Сабина.

— Нечего мне здесь делать. Я еду в Варшаву. Сообщу тебе, если мои предположения насчет договора подтвердятся.

— Пожалуйста, не обижайся! Не можешь же ты вот так уехать. Расскажи мне, что ты придумала. И ты выпила алкоголь, значит, не должна садиться за руль! — крикнула Сабина ей вслед. Напрасно. Иногда Люцина умела удивить своим несгибаемым, вопреки внешнему впечатлению, характером.

В кухне остался лишь аромат ее тяжелых духов.

— В чем дело? У тебя какие-то проблемы? Из какого дерьма она должна тебя вытащить? — спросил Борис.

— Нет-нет, ничего… я должна остановить ее… — рассеянно пробормотала Сабина.

Скверно получилось. Ей было чрезвычайно неловко.

Глава 20

Люцина уехала. Сабине не удалось умаслить ее. Люси была максималисткой: коль уж обида, то капитальная.

«Почему я так ужасно отнеслась к ней после того, как она проявила такую сердечность? Еще возьмет и обидится окончательно, махнет на меня рукой. И, что хуже всего, будет иметь на это святое право».

От невеселых мыслей ее оторвал телефонный звонок.

— Ты не поверишь! — воскликнула Кася. По ее голосу было понятно: случилось нечто из ряда вон выходящее. — Тео выписывают! Завтра он возвращается домой!

— Уже?! Это замечательно! — Сабина искренне обрадовалась: эта по-настоящему хорошая новость заставила ее на мгновение забыть о собственных проблемах.

— Все отлично заживает, и врачи согласились с тем, чтобы дальнейшую реабилитацию он проходил вне больницы. Ежи привезет его после обеда. — Кася извергала из себя слова со скоростью пулеметной очереди.

— Фантастика! Нужно хорошо его встретить. Уже бегу к тебе, придумаем что-нибудь экстраординарное.

Ощутив прилив энергии, Сабина начала одеваться для выхода. «Потом позвоню Люси и буду до победного конца умолять ее о прощении», — решила она и вдруг осознала, что они с агентшей неожиданно поменялись ролями: ведь еще недавно это она, Сабина, постоянно имела какие-то, впрочем вполне обоснованные, претензии к Люцине, а той сплошь и рядом приходилось ее умасливать, улещивать и задабривать. «Многое меняется в моей жизни, поменялось и это», — не без иронии констатировала она.

Кася была взбудоражена перспективой возвращения мужа. Она беспорядочно металась по пансионату, и все падало у нее из рук. Сабина, увидев ее в таком состоянии, велела ей прежде всего присесть и успокоиться.

— Я до сих пор не сказала детям, наверное надо, да?

Беспомощность в голосе подруги встревожила Сабину, которая внимательно наблюдала за ней, волнуясь, не возвращаются ли симптомы душевного кризиса.

— Думаю, да. Они будут рады. Да и они, должно быть, тоже захотят подготовиться к папиному приезду.

— Вот именно. Не знаю, что со мной творится. В голове сплошная сумятица.

Сабина заказала в кухне успокаивающий травяной чай для хозяйки пансионата и крепкий кофе для себя.

— Поверить не могу, что все опять будет как прежде, — качала головой Кася, сидя над дымящейся чашкой. — И ты наконец-то сможешь немного передохнуть, верно?

— Кажется, я неплохо справлялась, — улыбнулась Сабина. Период, на протяжении которого она исполняла обязанности распорядительницы пансионата, стал для нее неожиданным источником удовлетворения и принес воодушевляющую перемену. Она обнаружила, что участие в совершенно новых делах действовало подобно омолаживающему бальзаму.

— Неплохо?! Это было потрясающе! И я буду повторять это до конца своих дней. Никто еще не сделал для меня столько, сколько ты. Ты меня спасла — в буквальном смысле слова. — Кася серьезно смотрела ей в глаза.

— Да оставь ты, я не сделала ничего необыкновенного. Друзья ведь для того и существуют, верно?

— Необыкновенные друзья. Такие, как ты. — Кася отпила глоток травяного чая, смешанного со слезами.

— Эй, не станем же мы нюни разводить, у нас есть дела! — весело подмигнула ей Сабина: она полагала, что лишние волнения — это не то, что сейчас нужно Касе.

Более часа они провели, планируя завтрашний день, и к тому моменту, как закончили, Касе стало уже гораздо лучше.

— Вот и хорошо. Скорей бы уже он приехал.