Нигерийский синдром

Заняться хозяйке было совершенно нечем, потому что дети давно выросли, а для домашних дел имелся опытнейший вышколенный персонал. В разговорах за тазами вкуснейшей клубники прошел час. Пара попыток подорвать благосостояние мэрской семьи путем поедания в процессе работы нескольких штук спелых ягод закончились для меня неудачно. После звериного взгляда, обращенного в мою сторону, я, едва не подавившись, тут же прекратила расшатывать крепкое хозяйство партийца. Тут в кухню влетел сам хозяин и, бросившись ко мне, начал изо всех сил трясти, как «грушу». Я подумала, что он сошел с ума.

– Это ты… ты… ты выключила видео? Кто тебе разрешил, я тебя спрашиваю?! – задыхаясь от ярости и брызгая в разные стороны слюной, вопил «добропорядочный» мэр.

Тетя Луиза покачала головой и сказала:

– Миша, это я выключила, ну, что ты в самом деле…

– Ты? Ну, ладно, – и он преспокойно ушел, даже не извинившись.

Ничего себе мэр, защитник интересов трудящихся! Чуть не убил лишь за то, что кто-то без его ведома выключил его драгоценную технику! Как неприятно! Тем более, я была не сопливой девчонкой, а женщиной, уже побывавшей замужем и имеющей собственного ребенка, кроме того, приглашенной в этот дом гостьей.

За столом во время обеда дядя Миша расслабился, и после бутылки водки глазки его масляно заблестели. Он схватился за баян и устроил нам танцы. Потом я зашла в ванную комнату, чтобы немного освежиться, и буквально через минуту вслед за мной ввалился этот старый сатир. Пьяно ухмыляясь, он попытался меня облапать и прилепиться своим вонючим поцелуем, похотливо оглядывая с ног до головы, не в силах сглотнуть слюну сладострастия. Но такого шанса я ему не дала, и тогда, сунув мне в ладонь визитку и хватая за руки, он горячо зашептал:

– Будешь в нашем городе, сразу звони! Все для тебя сделаю, если станешь моей!

В тот момент мне было жаль лишь одного человека – его жену, которая, как дура, сидела в гостиной в тесной компании со своим роскошным, ветвистым украшением на голове, неоднократно подаренным ей сексуально распущенным супругом. На ее месте я бы один раз взяла в руки скалку или сковородку, желательно чугунную, и показала бы «небо в алмазах», чтобы всю последующую жизнь мэрская зарплата уходила бы на лечение самца-бабника. Но нет, теплое местечко оттого и называют теплым, что расстаться с ним или покинуть его не хочется ни при каких обстоятельствах, даже когда на тебя плюют и вытирают о тебя ноги. Немногие женщины способны на то, чтобы, гордо покончив с таким постыдным, но благополучным существованием, идти далее самой, спотыкаясь об ухабы жизни и падая, но поднимаясь вновь. Не у всех есть сила духа.

Прошел лишь день, а у меня уже возникло огромное желание поскорей покинуть этот «доброжелательный и хлебосольный» дом. Ужин в этой семье не предполагался, возможно, только конкретно для нас. Скорее всего, сами они втихаря поужинали, не знаю. Ночью мне вдруг страшно захотелось есть, и я пошла на кухню к холодильнику, надеясь обнаружить там хотя бы завалящий бутерброд, но случилось непредвиденное… Едва дернула ручку агрегата, как на всю квартиру, нет, наверное, на всю улицу раздался оглушительный вой сирены. От ужаса я даже не успела убежать с места «преступления» и, услышав быстрые шаги и злобные голоса, моментально юркнула в свободное между стенкой и холодильником пространство, благо на тот момент имела весьма изящное телосложение. Взволнованные голоса принадлежали семье мэра.

– Вот паразиты! – гневно гремел голос дяди Миши. – Уже по холодильникам шарить стали, того и гляди, чего-нибудь сопрут! Голытьба проклятая!

– Никогда не думала, что они такие сволочи! – стала оправдываться жена. – Когда гостила у них, ничего не заметила, вроде люди, как люди, правда, нищие, что возьмешь-то с летчика и медсестры?! Все мои вещи на месте остались, ничего не пропало…

– Вроде у дяди Володи! Всё! – припечатал влиятельный супруг. – Давай, скажи им завтра, чтобы уматывали, придумай что-нибудь! Хватит, пожили день по-королевски, пора и честь знать!

– Неудобно, – нерешительно протянула тетя Луиза, – я же у них месяц жила… целый…

– Сравнила тоже, палец с жопой, – разозлился дядя Миша, – кто ты, а кто они! Обязаны были тебя принять и еще спасибо сказать за то, что согласилась в их клоповнике пожить!

– Честно говоря, – мамина приятельница продолжала делиться с муженьком впечатлениями, – они мне и самой до смерти надоели, а эта их разведенная Ольга – проститутка, прямо глаз от тебя оторвать не может, тварь! С голой жопой, а все туда же, к женатому мэру лезет! Завтра же утром избавлюсь от них, пусть валят, куда хотят. Не людишки, а одно недоразумение!

– Вот, вот, – напоследок дал распоряжение хозяин, – и закрой холодильник и комнаты на замок, а то, не дай бог, чего-нибудь слямзят!

На этом супруги завершили свои ночные прения. Содержанием ночного разговора я поделилась с мамой, посетовав на то, что зря она помогла тогда подруге, на что моя добрая мама ответила, как всегда, мудро: