Никита Хрущев

В тот же день Екатерину Алексеевну назначили министром культуры СССР. Ее предшественника на министерском посту Николая Александровича Михайлова, много лет руководившего комсомолом, отправили послом в далекую Индонезию. Его политическая карьера завершилась. А ведь еще недавно он занимал такие же высокие посты, как и Фурцева. Ему благоволил Сталин, Николай Михайлов служил и первым секретарем Московского обкома, и секретарем ЦК. Так что Екатерина Алексеевна прекрасно понимала, что перевод в Министерство культуры — это опала.

Что же послужило причиной массовой чистки высшего эшелона партийного руководства? Почему Хрущев в один день разогнал своих ближайших помощников? Они не достались ему в наследство от предшественников. Он сам их подбирал и выдвигал.

Точного ответа нет и по сей день. Считается, что средства технического контроля зафиксировали вольные разговоры секретарей ЦК, которые они вели в своих комнатах отдыха, попивая чай или более крепкие напитки. Ничего крамольного они не говорили, лишь позволяли себе критически оценивать поведение Никиты Сергеевича.

В составе Оперативно-технического управления КГБ существовал 2-й отдел, занимавшийся прослушиванием телефонов и помещений. Контролеры 2-го отдела, в основном женщины, владели стенографией и машинописью, их учили распознавать голоса прослушиваемых лиц.

Самым опасным было дурно отзываться о первом секретаре. Такие записи приносили председателю Комитета госбезопасности, он сам их прослушивал и либо самостоятельно принимал решение относительно судьбы неосторожного критика, либо, если речь шла об очень высокопоставленной персоне, ехал в Кремль. Официальные бумаги, в том числе и из КГБ, поступали в ЦК через Общий отдел. Деликатные материалы председатель КГБ докладывал первому секретарю без свидетелей.

Существовал список аппаратчиков, чьи телефоны подлежат «оперативному техническому контролю». Высшие чиновники исходили из того, что их прослушивают, и были крайне осторожны. Все важные разговоры вели только на улице, не рисковали пользоваться телефоном, обсуждать нечто серьезное в рабочих кабинетах или у себя на квартирах и дачах. Удивительно, что секретари ЦК с их политическим опытом оказались столь наивными. Не предполагали, что их могут прослушивать? Возможно, опрометчиво считали, что они так много сделали для Хрущева, что он век будет им благодарен?

Старые заслуги ничего не значат, когда речь идет о власти. Борьба за нее не заканчивается даже в тот момент, когда политик становится полновластным хозяином страны. Когда кажется, что уже не осталось ни врагов, ни соперников, а только соратники и помощники. И тогда начинается борьба за удержание власти. Ее приходится оберегать от тех, кто стоит рядом с тобой. Логика борьбы такова, что и соратники тоже не нужны. Требуются лишь подчиненные. Никому не хочется держать рядом с собой тех, кому обязан своим креслом. В 1957 году, одолев «антипартийную группу», Хрущев обрел всю полноту власти. Тем не менее все последующие годы он непрерывно убирал тех, кто стоял с ним рядом.

Есть и другое объяснение. Секретарей ЦК вытеснил с олимпа Фрол Козлов, избавлявшийся от соперников. Он убедил Хрущева в том, что существует опасная «группа Игнатова», в нее входят Аристов и Фурцева. Козлов с Фурцевой женили детей, стали родственниками, но борьба за власть сильнее чувств к сватье.

Впрочем, скорее всего, смена кадров — единоличное решение Хрущева. Никита Сергеевич не из тех, кто полагается на чужое мнение. Он был человеком увлекающимся. Понравившегося работника мог поднять на головокружительную высоту. Но, разочаровавшись, с той же легкостью расставался с недавним любимцем и продвигал нового.

Он довольно часто менял работников, потому что не реализовывались связанные с ними большие надежды...

Еще год с лишним, до ХХII съезда партии, Екатерина Фурцева оставалась членом Президиума ЦК. Возможно, рассчитывала, что опала будет недолгой, Хрущев передумает и вернет ее на партийную работу. А может, наивно полагала, что Никита Сергеевич хотя бы сохранит за ней пост в партийном ареопаге. Тогда и министерский пост не страшен. Главное — участвовать в заседаниях Президиума ЦК, где решаются все важные вопросы. Это определяет статус и положение чиновника.

На съезде предоставили слово и Фурцевой. Это был первый случай, когда на партийном форуме такого ранга выступал министр культуры.

Представившаяся возможность вселяла в Екатерину Алексеевну некоторые надежды. Она оценила новую Программу партии как коммунистический манифест современной эпохи, который обязательно станет реальностью:

— Советский народ добился грандиозных побед в строительстве коммунизма под руководством своей родной партии, ее Центрального комитета во главе с верным ленинцем, неутомимым и беззаветным партийным бойцом Никитой Сергеевичем Хрущевым... Перед всем миром наша партия предстает как партия революционеров, смелых новаторов, коммунистов-ленинцев...