Никогда не было, но вот опять. Попал 4

— Видите ли, уважаемый господин Хрунов, в последние три года разные нехорошие личности несколько раз пытались меня убить. Пришлось заняться обеспечением собственной безопасности. И когда мы заметили, что за моими родственниками, приехавшими в Барнаул из Томска, таскаются подозрительные люди с повадками уголовников, то проследили за ними, послушали их трёп друг с другом и установили, что это некто Прохор Шаркунов, с погремухой Щелкан, пытается, что-то про меня и какого-то Сивого вызнать. Поскольку нам особо скрывать было нечего, то мы их не трогали, но без внимания не оставляли. А вот теперь вижу, что это были ваши люди.

— Не мои, — поморщился Хрунов. — Это Ефима люди.

— Что «вассал моего вассала — не мой вассал»? — процитировал я средневековое изречение. — Мне, уважаемый, без разницы, чьи это люди, ваши или Ефима. Главное они, чтобы они держались от меня подальше и не лезли в мои дела.

— А разве Ефим Голубцов в твои дела лез? — набычившись спросил Хрунов.

— Так! Уважаемый! Что-то наш разговор не туда зашёл. Если у вас есть, что мне предъявить то предъявляйте, а не пересказывайте нелепые домыслы ваших клевретов. Если уж на то пошло, то у меня есть, что предъявить и вам, и вашему Голубцову, будь он жив.

— Предъявить мне! — вдруг вскипел Хрунов. — Ах ты сопляк…! — стал приподниматься он со стула.

— Сидеть! — повысил я голос, и холодно добавил — Успокойтесь! Уважаемый! Вы же деловой человек, к чему эти половецкие пляски! Если вы думаете меня напугать, то совершенно напрасно. Я уже мало чего пугаюсь.

Я говорил это, глядя на Хрунова своим фирменным взглядом, которого так боялся Мишаня Гуревич. Но Фрол Никитич был слеплен из более крутого теста и моего взгляда не испугался. Однако сел на место и, чуть, помолчав, проговорил:

— Прошу прощения, господин Щербаков! Вспылил!

Я кивнул и продолжил тем же холодным тоном:

— Не хотел я, уважаемый Фрол Никитич, говорить об этом, но придётся. Хочу, чтобы не осталось между нами никаких неясностей. Вам знакомы такие прозвища как Рябой и Голован? Вижу, что знакомы! Так вот, оба они умерли буквально у меня на руках.

Я глянул на Хрунова и криво ухмыльнулся. Похоже, что моя ухмылка очень не понравилась Фрол Никитичу. Он вдруг помрачнел и непроизвольно сжал зубы.

— Перед смертью они мне много чего рассказали друг о друге и вашем помощнике — Ефиме Голубцове. Очень, знаете, их рассказ меня впечатлил. Прямо захотелось и с Ефимом Голубцовым побеседовать. Мне не удалось его встретить в Барнауле. Я даже было хотел в Томск наведаться, но, трезво поразмыслив, от этой идеи отказался. И знаете почему?

Похоже, что мой визави знать это совершенно не хотел, но я, тем не менее, с некоторым пафосом продолжил:

— Я решил прошлое оставить в прошлом, жить настоящим и думать о будущем. Я не призываю вас следовать по этому пути. И у вас есть выбор. Вы можете стать моим врагом и вредить мне, можете плюнуть и забыть о моём существовании, а можете стать другом, и вместе мы свернём горы ну или создадим авиапромышленность. Выбирайте! Только помните, что те, кто пытается мне вредить, долго не живут, а друзей я никогда не бросаю и не предаю. За сим, разрешите откланяться.

Я оглядел зал и, увидев официанта, позвал:

— Любезный!

Рассчитался за всё и, оставив щедрые чаевые, двинулся на выход. Проходя мимо столика, где расположились охранники Хрунова, произнёс негромко:

— Щелкан! Рот закрой!

Не обращая внимания на удивлённую гоп-компанию, вышел из ресторана. Лишь зайдя за угол и убедившись, что меня никто не преследует, немного расслабился. Да! Фрол Никитич Хрунов это не Михель Гуревич. Этот ни взглядов, ни прямых угроз не пугается, сам кого хочешь напугать может. Интересно, что он и его клевреты сейчас в ресторане делают? Скоро узнаю, ведь Архипка с Петькой за мной не пошли, а как было заранее обговорено остались в ресторане понаблюдать. Так что расскажут.

Поймав извозчика, отправился в гостиницу. Нужно было переодеться. Разговор с Хруновым дался мне не легко. Я конечно держал марку изображая из себя неимоверную круть, но рубашка на спине была мокрая от пота. Жаль конечно, что эта сибирская акула сорвалась с крючка! Очень его денежки могли бы ускорить работы по созданию нормального самолёта.

Но как говорится «на нет и суда нет». Я все-таки надеюсь, что удостоюсь аудиенции у государя-императора, и мне удастся добиться государственного финансирования работ, что по радиотелеграфу, что авиации. Но что-то последнее время я надежду встретиться с первым лицом империи стал терять. Я тут наванговал кое-чего, но, видимо, мои предсказания царя не слишком впечатлили.

Хотя наследнику престола Николаю Александровичу по голове саблей досталось. Ещё бы знать, как сильно ему прилетело? Будем надеяться, что прилетело изрядно. А впрочем, если конечно удастся Савватеевне подлечить действующего царя-батюшку, то и выздоровление наследника от травмы будет бедой небольшой.