Никогда прежде

– Может, природа подарит мне эту попытку?

– Я буду ждать здесь столько, сколько вам понадобится, чтобы смириться, и открою ворота.

Шагнув внутрь, я оглянулась, но плетуны уже сплетались снова, закрывая выход. И хотя прежде я настаивала, просила, готова была умолять проводить меня к Яну, то сейчас стало жутко. Сердце и горло сдавило. Руки похолодели, и во рту пересохло. Но я должна была, должна была отыскать. И жалела в этот момент, что со мной не оказалось Равки. Зато вокруг росли цветы, прекрасные креолы, чашечки которых качались на тонких стебельках. Они были полузакрыты.

– Ян! – выкрикнула я в тщетной надежде, что он отзовется. Ответит из глубины огромного сада, где запутано пространство и куда не долетали даже мои письма.

Сделав несколько шагов по дорожке, я остановилась. Всего лишь пара шагов, а уже почудилось, будто место изменилось. Его брат был прав, таким образом мне не отыскать Яна.

Я закрыла глаза и стала слушать шепот сада: тихий перезвон красивых цветов, шуршание травы, трепет листьев. Я опустилась на колени перед алой креолой и коснулась ее лепестков кончиками пальцев.

– Помоги, пожалуйста, помоги найти. Мне так же больно терять его, как и тебе, и мне нужно увидеть его хотя бы в последний раз. Помоги, подскажи путь.

Цветок стоял неподвижно.

– Прошу тебя. Мне нужно сказать ему на прощание, что люблю, что я его очень люблю. И всегда буду помнить о нем. И ради этой памяти буду до конца дней заботиться о его последнем подарке, его саде.

Слеза капнула на вельветовый листок и скатилась по нему на землю, вторая упала в самую сердцевину чашечки. Я погладила креолу, а третья слезинка стекла по побегу. И цветок вдруг качнулся, все листочки будто разом устремились кончиками в одну сторону. Я потерла глаза, сперва решив, что сквозь слезы это едва заметное движение показалось мне, но цветок и правда указывал листьями в одном направлении.

– Спасибо! – Поцеловав край алого лепестка, я быстрее поднялась на ноги и пошла по тропинке дальше. Все встреченные вдоль нее креолы неуловимо поворачивали свои листочки.

Я шла, но, кажется, мне не было так страшно даже тогда, когда я ловила Эрика на краю обрыва. И все же я шла вперед по длинной тропинке среди густых деревьев, чьи кроны становились шире, а полумрак под ними гуще. И вдоль дорожки журчал ручей с живительной водой, над которой поднимался белесый пар.

Я шла и шла, пока ручей не стал озерцом, спрятанным в густых зарослях, и пока я не увидела ЕГО. Там, среди красивых цветущих кустов в переплетении ветвей, сформировавших для него удобный гамак, он точно спал. Креолы оплели его ноги и будто поникли, прижавшись лепестками к очень бледной коже. Ян просто устал. Отблески светящейся голубой воды, плескавшейся в водоеме, пробегали бликами по рукам. И это было так мирно и спокойно, и вся его поза была столь привычна. Мне доводилось видеть, как он отдыхал так в своем саду, прикрыв глаза от усталости. Я смотрела на это, не понимая, что уже тогда он медленно умирал. А темная тень, с которой неразрывно был связан для меня его облик, напугавшая еще в самом начале, была тенью его болезни.

– Ян, – опустившись на колени, я провела ладонью по белой щеке, вплела пальцы в темные волосы, убирая их со лба, – Ян.

Поцеловала его бледные губы.

– Ян, это Сабрина. Ты слышишь меня?

Поцеловала темные ресницы и его глаза, затем подняла тяжелую холодную руку и прижалась к ней губами.

– Пожалуйста, побудь со мной еще немного. Отзовись, если еще можешь.

Слезы стекали по бескровным щекам, прокладывая мокрые дорожки, а я стирала их ладонями. Это были мои слезы.

– Сабе, – тихий выдох. Тихий, тихий, почти неразличимый. Губы дрогнули под гладившими их пальцами.

Он услышал. Может, уже издали, но откликнулся. Вздохнул едва, неполной грудью, но глаза открылись. И улыбка на губах была такой знакомой, такой привычной во всем ее очаровании, которому я очень долго сопротивлялась.

– Я невозможно скучал.

Я прижалась щекой к его груди, плача беззвучно, слушая тихий прерывистый стук.

– Зачем же ты плачешь?

Его голос мешался с шепотом сада, становясь почти неразличимым.

– Тебе не легче, Ян?

– С тобой всегда легче.

– Я останусь здесь.

– Сабе. – Я схватилась за дрогнувшую ладонь и с силой сжала его пальцы. – Я скоро усну. Ты останешься здесь одна. Возвращайся домой, моя Креола, не нужно…

Он прервался на вздох.

– Я привезла Каменный свет. – Глупые слезы ужасно мешали говорить, текли и текли, попадая в рот, я то и дело захлебывалась ими. – И здесь твой любимый источник, воду из которого ты постоянно брал в наш сад. И здесь я. Пусть тебе станет лучше, Ян.

– Энергия уходит, пространство поглощает ее. Оно уже забирает меня и зовет раствориться в нем. Я подчинял его, теперь оно подчиняет меня.

– Скажи ему, что ты не пойдешь.

Он снова улыбнулся. Как по-детски прозвучали мои слова.

– Скажи, что ты сильнее и ты оставишь свою силу себе. Скажи ему, Ян.

Я сдавливала его ладонь, он слегка сжал мои пальцы.

– Нужно много сил, чтобы бороться. У меня их нет, Сабрина.