Никогда прежде

– Будьте добры последовать за остальными, – проговорил аниилиец, в голосе почти прозвучал металл.

– Он ведь не умер, – произнесла я.

– Мы все скорбим, – ответил он словно заученной человеческой фразой, а в голос прокралась сдерживаемая усталость. – Нам понятно, как тяжела для вас, людей, может оказаться подобная новость.

– Нет. – Я вцепилась ладонью в столб. – Нет, вам непонятно.

– Мне жаль.

– Но так не должно быть. Это ведь… ведь несправедливо! Он так ярко жил, он ценил каждый миг… он поэтому ценил? Потому что знал, как мало отпущено? Он давно это знал?

– Раян был вам особенно дорог? – спросил мужчина, не ответив на мои вопросы. – Мне действительно жаль. Если пожелаете, ваше имя мы напишем на свитке памяти тех, кто будет тосковать без него. Большего я не могу предложить. Как вас зовут?

– Сабрина.

Я прижала ладони к лицу и закрыла глаза. Как темно мне стало теперь. Темно, беспросветно, словно все звезды погасли. Все до последней.

– Его Сабе? – Я дернулась от этих слов. Откуда он знал обо мне? Почему назвал так, как только Ян называл?

– Мой брат рассказывал в посланиях лишь об одной Сабрине. Значит, это вы?

Я раскрыла глаза. Он смотрел на меня с непонятным выражением, но во взгляде светилось узнавание. Мое имя не прозвучало пустым звуком. Он узнал его, поскольку для Яна оно осталось ценностью, переданной самым близким.

– Я писала ему. – Слезы покатились по щекам. – Он… не отвечал.

– Вы напрасно приехали, – мужчина говорил тихо и печально, и с каждым словом тоска ярче звучала в чужих словах, усиливая акцент, – напрасно и поздно.

– Вы говорили, он ушел в сад креол. Проводите меня туда. Дайте хотя бы взглянуть на прощание. Он же мне ничего не сказал! И я ему не успела ничего сказать…

– Не мучайте себя, – он положил руку на мое плечо. – Раз он промолчал, значит, рассудил, что так для вас лучше.

– Ну поймите, пожалуйста! Я уяснила уроки. Слишком поздно, но уяснила. И мне необходимо проститься с ним иначе, а не так, как я это сделала. Сказать все по-другому. Произнести слова прощания на его языке, его фразой: «Ми таре авэлло».

– Как?

Мужчина до боли в плече стиснул ладонь.

– Ми таре авэлло…

– Он так сказал?

– Да… я неправильно говорю?

– Вы произнесли верно, но это не прощание, Сабрина.

Он перехватил меня за локоть и повел по длинной галерее, после мы свернули в другую сторону, а не туда, куда направились остальные. Затем пошли по тропинке сада, миновали озеро, и все это время он говорил:

– У этой фразы иная суть. Давным-давно она изменила свой смысл. Когда-то и правда означала прощание, в давние времена, когда Аниил был открыт другим народам и лучшие из нас отправлялись далеко от дома. Они говорили своим избранницам: «Ми таре авэлло», «Моя душа остается с тобой». Это ритуальная фраза, теперь она означает выбор. Выбор, сделанный сердцем. Она символизирует очень многое, потому что для нас поиски пары иногда занимают большую часть жизни. Порой проходит много времени, и даже вступая в союзы, мы не используем этот ритуал, не произносим этих слов. А может, за всю жизнь не произносим никогда. Выбор – одно из самых ответственных решений, и только однажды, когда абсолютно уверены, мы можем сказать то, что Раян сказал вам. Это очень личные слова и очень важные, поскольку делают вас равной ему. И оттого вам позволено узнать правду, а я не смею возразить в желании увидеть его в последний раз.

Он потянул меня прочь с проторенной тропинки на другую, где трава была едва примята.

– Маги пространства стоят выше двора, выше наших правителей, их слово единственное, что принимается как непреложный закон. Но их становится все меньше. Пространство подчиняется им, а потом начинает поглощать. Их убивает собственная сила. Сперва она тянет из них жизнь, чем чаще используешь и больше тратишь на управление, тем слабее становишься и чаще устаешь. Раян порой писал в своих письмах: «Мне не хватает воздуха, Эйрин».

Мужчина прервался на миг и с усилием сглотнул, после чего продолжил:

– А критически болезнь ухудшается при мощных всплесках, когда призываешь силу для чего-то поистине невозможного. И по другим случаям мы знаем, что сигналом становится сбой, когда некоторое время пространство не отзывается и не поддается контролю.

– Сигналом чего? – Я вспомнила тот вечер в моем доме, и сердце заныло.