Николай Языков: биография поэта

А дальше – Тургенев увидел Александру Андреевну Воейкову. И – как в известном анекдоте – «тут такое началось»! Неизвестно (тут разные мнения бытуют) были ли любовники у Воейковой до и после, в стремлении сбежать в иной мир от тиранства мужа либо отомстить ему за это тиранство, но Тургенев настолько потерял голову, что даже не скрывал сути их отношений. Как ни странно, петербургское общество смотрело на этот скандальный роман сквозь пальцы. Ладно, Жуковский, который ласково называл Тургенева «Сашкой» и в письмах переживал за страдания «Сашки». Но и более чопорные круги не были так шокированы, как обычно – то ли зная о грубом обращении Воейкова с женой, то ли потому, что Тургенева все любили за его душевность и отзывчивость и скорей переживали за «доброго человека» – с которым, надо сказать, Воейкова обходилась не очень деликатно, то резко бросала его, то опять приближала к себе, то опять давала от ворот поворот, и Тургенев, в полностью растрепанных чувствах перехватывал ее прямо «в обществе», на балу или в салоне, и на глазах всего света пылко требовал объяснений, чем заслужил очередную немилость.

Все летело кувырком, и развязка наступила как раз на рубеже 1822-23 годов, во время прибытия Языкова в Дерпт. Воейковы переезжают от Жуковского (у которого жили два года) на собственную квартиру, Воейкова окончательно рвет с Тургеневым, но и при муже не остается – отбывает к сестре в Дерпт.

Тургенев в таком отчаянии, что друзья всерьез опасаются за жизнь и рассудок «Сашки». Вообще, несмотря на грандиозные карьерные успехи, Александр Тургенев все время предстает натурой очень нервной и чуткой, совсем не по-чиновничьи ранимой – и сострадательной. Вспомним, сколько хлопот за помилование брата-декабриста он предпринял (оказавшегося к моменту, когда его должны были арестовать, в Париже – рука Александра сказывается), сколько лет высылал содержание брату в вынужденную эмиграцию – и на его карьере это не отразилось, даже в мрачные николаевские времена, на его общение с опальным родственником и хлопоты за него глядели сквозь пальцы, так же, как на почти открытый роман с чужой женой, чего другому не простили бы. Многие вспоминают, что он был первым человеком, который встретил Пушкина в Санкт-Петербурге, потому что именно он в конечном счете устраивал Пушкина в Лицей, и последним человеком, провожавшим Пушкина: не кто иной, как Тургенев, сопровождал гроб с телом поэта в Михайловское и хоронил его при Святогорском монастыре… А мы вспомним о том, чему в биографиях братьев Тургенева почему-то редко находится место: они – земляки братьев Языковых, из знатной симбирской семьи, тоже родились в Симбирске, и на просьбы помочь землякам откликались живо и немедленно. Не без их помощи пошел в гору кузен братьев Языковых Свербеев. Старшие братья Николая Языкова всегда могли на него положиться, о чем есть свидетельства в их письмах. И уж, конечно, не мог Александр Тургенев не обратить внимания на талантливейшего своего земляка Николая Языкова, еще и при его-то трепетной любви к поэзии и тесным связям с Жуковским… От Тургенева Воейков получает «подачу мяча» – нового необыкновенного поэта – и, естественно, тертый издатель Воейков своего не упустил. Но на фоне всех развивающихся событий и Тургенев, и Воейков не очень-то стремились и приглашать Языкова в салон Воейковой (в то время на квартире Жуковского), и как-то более близко знакомить его со своей личной жизнью. Да и салон-то в это время хромал, Воейковой не до салонов было… В общем, во всей этой путаной, кое в чем до сих пор не до конца ясной и в любом случае очень нервной, почти надрывной истории, всем (и в первую очередь Воейкову) удобнее и спокойнее было встречаться с совсем юным дарованием в редакциях и других присутственных местах, а не приглашать его на дом.