Никто нигде. Удивительная автобиография аутичной девочки

Окружающие часто сомневались и в моем интеллекте, и в способности к обучению. Виной тому стала всепоглощающая природа «моего мира», который помогал мне справиться с ужасом перед эмоциями. И эмоции эти были именно те, которые принято воспринимать как счастье и награду – положительные. По натуре я одиночка, не терпящая затруднений, близости и суеты. Быть может, расстройство формирования привязанностей усилило эту мою черту и довело ее до уровня Страха Открытости; однако, думается мне, я и без этого была нерасположена к восприятию нежной материнской любви, которая, как считают многие, могла бы мне помочь. По иронии судьбы, мать, погруженная в собственный мир и отвергающая мой, обеспечила мне одиночество и свободу, необходимые для обучения. В одиночестве я исследовала свою проблему и нашла способ с ней справиться – создание «персонажей». Без этого, быть может, мне никогда не удалось бы развить ни интеллект (благодаря Уилли), ни способность общаться (благодаря Кэрол). Эти два механизма самоотстранения помогли мне вести самостоятельную жизнь и спасли от заточения в интернате. Они же повели меня в путешествие, в котором, шаг за шагом, я постепенно обрела самое себя, свои чувства и свое место в «их мире». Так что я не жалею о том, что моя мать была «плохой» матерью.

Всему, что знаю, я, как и мой брат Том, научилась сама. С самого раннего детства я стремилась к самостоятельности и независимости: это помогло мне избежать выученной беспомощности и некоторых признаков «умственной отсталости», часто ее сопровождающих.

Все это не означает, что я отрицаю ценность любящих родителей, поддерживающих аутичного ребенка в борьбе со Страхом Открытости – за выход в мир. Напротив! Если любящие родители смогут отстраниться, насколько это возможно, от собственных эмоциональных потребностей и общаться со своими детьми соответственно тому, как сами дети воспринимают мир – тогда, быть может, эти дети обретут уверенность и отвагу, которая позволит им шаг за шагом, в удобном для них темпе, отправиться в это великое путешествие. Помогайте им, не вторгаясь в их жизнь, – и дети поверят, что вы принимаете их такими, какие они есть, и там, где они сейчас находятся. Благодаря этому доверию у них, возможно, возникнет интерес к «вашему миру»; но исследовать мир они будут поначалу своими способами – ведь никаких других они не знают. Только когда они почувствуют себя уверенно, настанет время постепенно, шаг за шагом, убирать «страховку». Так вы поможете ребенку постепенно перейти от ощущения себя как целого мира – к новому ощущению себя в том мире, где обитают так называемые «нормальные люди».

Для некоторых детей путь из аутистического одиночества должен быть совсем не таким, каким мы обычно представляем себе общение – непрямым по своей природе. Прямое общение такие дети воспринимают как навязчивое, поглощающее, удушающее. Косвенное общение позволяет ребенку выйти в мир не как послушному роботу в роли человека, но как чувствующему – пусть и одинокому, чувствительному, ранимому – человеческому существу. Лучший подход – тот, что не требует приносить свободу и индивидуальность ребенка в жертву представлениям родителей, учителей или консультантов о «правильном поведении» и респектабельности.

Легких решений я не предлагаю. На войну нужно отвечать войной, на разоружение – разоружением. Я говорю лишь о том, что эту войну необходимо хорошенько продумать, вести последовательно, шаг за шагом, с неустанным вниманием к ребенку и его потребностям – а конфронтация, если она потребуется, должна быть косвенной и уважительной.

Проблемы с восприятием – смысловая глухота, смысловая слепота, мутизм или нефункциональная речь – усиливаются от тяжелого стресса, вызванного неспособностью справиться с новой информацией, которая поступает с огромной скоростью и часто несет эмоциональную нагрузку.

Возможно, именно эта эмоциональная сверхчувствительность ведет к регулярным информационным «перегрузкам» и «отключениям», по своему механизму напоминающим шок. Подобные колебания сознания, если происходят постоянно, могут в конечном счете затруднить и исказить развитие ребенка; в результате подобные дети не только в сонном состоянии, но и во время бодрствования находятся во власти своего подсознания и непосредственных ощущений. Мне очень понятно, как из этих постоянных переходов «в сон и обратно» рождается ощущение эмоциональной нестабильности и небезопасности.

Разумеется, мое собственное положение сильно ухудшали множественные пищевые аллергии. Тяжелая пищевая аллергия, если ее не лечить, может вызвать нарушение работы мозга.