Нюрнбергский процесс, том 8 (1999)

[Стенограмма заседаний Международного военного трибунала от 5 и 8 июля 1946 г.]

Господин председатель, господа судьи! Все великие потрясения в мировой истории, и в особенности в современной Европе, являлись одновременно войнами и революциями.

Мы сейчас переживаем как раз период таких потрясений. Этот период ни в ко ей мере не закончен. Вырвать из общей связи отдельные события для того, чтобы давать им юридическую оценку, не только невозможно, но и связано с опасностью скороспелого приговора. Не будем обманывать себя: мы рассматриваем вопрос не о каком-то локальном кризисе, причины возникновения которого ограничиваются определенной частью Европы. Мы должны представить себе ту катастрофу, которая затронула глубочайшие корни нашей цивилизации.

Обвинение применило строгий критерий при оценке определенных государственных событий и явлений, имевших место в отношениях между отдельными государствами. Германия полностью заинтересована в развитии идеи права, если последняя, будучи повсюду воплощенной в жизнь, приведет к совершенствованию международной морали. Перед настоящим Судом стоит благородная задача, заключающаяся не только в том, чтобы вынести решение относительно отдельных подсудимых и вскрыть причины происшедшей катастрофы, но также и в том, чтобы одновременно создать нормы, которые должны стать обязательными повсюду. Недопустимо, чтобы создавалось право, которое будет применяться лишь в отношении слабых. В противном случае возникнет опасность, что все усилия государств будут опять направлены на то, чтобы усилить сопротивление, придав ему всеобщий характер, и тем самым сделать войну еще более ожесточенной, чем та, которая является здесь предметом обсуждения.

Исходя из вышеизложенной основы я представлю Трибуналу на рассмотрение мои соображения и выводы.

фон Риббентроп считается лицом, несущим среди заговорщиков главную ответственность за внешнеполитическую, дипломатическую сторону мнимого заговора, который якобы ставил себе целью подготовку и ведение агрессивных войн. Прежде всего моя задача заключается в том, чтобы, базируясь на результатах представления доказательств, установить, когда, с точки зрения международного права, и в каких случаях велась агрессивная война.

Понятие агрессивной войны не исчерпывается тем формально-юридическим определением, которое предложено главными обвинителями от США и Великобритании. Оно имеет прежде всего реальные предпосылки.

Лишь знание этих предпосылок допускает точку зрения, которая может служить основой для решения Суда. Поэтому я откладываю обсуждение понятия агрессии и агрессивной войны до тех пор, пока не представлю Суду соответствующий материал, изложив германскую внешнюю политику и участие в ней Риббентропа.

Трибунал намеревался рассмотреть положение вещей с точки зрения уголовного права. В соответствии с этим я особо остановлюсь на вопросе о том, насколько тормозящим или поддерживающим было влияние Риббентропа на внешнеполитические решения во время его политической деятельности.

Успешным был первый шаг господина фон Риббентропа в примирении интересов, а следовательно, и в ослаблении борьбы международных сил, когда он в 1935 году добился заключения морского соглашения между Германией и Англией.[24]

Обстоятельства, сопутствовавшие подписанию этого соглашения, столь же показательны для политических проблем тех лет, как и характерны для самого фон Риббентропа и дальнейшего развития его политической деятельности. Это соглашение было заключено через голову официальной германской дипломатии. Посвященные круги знали об этом. Тогдашний германский посол в Лондоне фон Геш и Вильгельмштрассе[25] отнеслись к проекту этого соглашения с огромнейшим скептицизмом. И Геш, и Вильгельмштрассе не верили в то, что Англия склонна к заключению такого договора, который нарушал положения части V Версальского договора и который противоречил предыдущей позиции Англии на различных конференциях по разоружению. Они не верили в то, что такое соглашение может быть заключено через несколько недель после того, как Ассамблея Лиги Наций назвала восстановление германского военного суверенитета нарушением германских обязательств, и после того, как представители Англии, Франции и Италии собрались в Стрезе, чтобы ответить на этот шаг Германии. Они совсем уже не верили в то, что такому стоящему в стороне от Дел человеку, как Риббентроп, удастся заключить договор, имевший колоссальное принципиальное значение.

Последствия подписания этого договора были столь же очевидными, как и важными. Престиж господина фон Риббентропа, вышедшего из рядов национал-социалистской партии, поднялся в глазах Гитлера. Отношения между Риббентропом и консервативной дипломатией все более обострялись. Все сильнее росло недоверие к этому титулованному послу, который сумел завоевать доверие Гитлера, избежав того, чтобы его деятельность подвергалась контролю со стороны министерства иностранных дел.