Ночь черного хрусталя

— А, я вижу, вы в курсе. Хотя я слышал, что в последнее время у них возникли финансовые затруднения, и они вынуждены принимать какие-то меры… Но кроме этого, Докинг, в последнее время Берфитт устанавливал — и установил, видимо — деловые связи и с другим фондом — «Призрение». А фонду этому, кстати сказать, принадлежит сеть филантропических заведений, которые в Африке и Азии носят название «Приют Ветеранов», а в Европе подобные же именуются «Пристань Ветеранов». И вот теперь, насколько мне известно, именно в Москве предстоит создание еще одной клиники фонда «Лазарет», а возможно — и новой Пристани Ветеранов. Поразмыслите над этим совпадением — в свете того, что успел сообщить вам Томпсон Одинга.

— Это крайне любопытное совпадение, сэр. Но нельзя ли попросить наших московских коллег?..

— В данном случае нет, Докинг. Потому что у меня нет ничего, кроме чисто интуитивных подозрений, а такими я не вправе делиться с кем бы то ни было за пределами нашей службы. Полагаю, вы уже поняли: я хочу, чтобы вы последовали за Берфиттом и деликатно выяснили все это. И если вам покажется, что эти дела как-то соприкасаются с африканскими… что ж, в таком случае продолжите свой путь по следам Одинги.

— Не проявим ли мы в этом случае некоторой бестактности по отношению к московским службам?

— Ничуть. Вы поедете туда официально, и будете контактировать с их институтами, но не ставя их в известность об основной цели вашей поездки. Официальным поводом будет… ну, мы найдем его. Но, конечно, вам не возбраняется намекнуть, если представится возможность, на то, что Берфитт сам по себе — фигура любопытная, с прошлым, хотя к его настоящему у нас явных претензий нет. А официальный повод — ну, хотя бы поинтересоваться, как у них поставлен контроль над точками казахстанской тропы: нет ли там какого-то шевеления. Кстати, это тоже достаточно серьезно, и мы будем рады всякой информации по этому поводу. Так что идите и собирайтесь.

— Будет сделано, сэр.

— М-да. Бедный Томпсон Одинга…

— Он подавал большие надежды.

— Это молодое поколение… какое-то малозащищенное, вам не кажется, Докинг? Мы в наше время держались куда крепче. И, как видите, до сих пор живы. Говоря о молодых, я не имею в виду лично вас, Докинг. Насколько мне известно, вы всегда справлялись с задачами.

— Благодарю вас, сэр. Однако я не так уж молод.

— Зависит от того, с кем сравнивать. Но вообще молодость — понятие не возрастное. Кстати, вас не пугают московские холода? Одевайтесь потеплее.

— Я плохо переношу жару, сэр, я ведь северянин.

— Значит, все в порядке. Итак, доброго пути. Как сказано: путешествия развивают юношество. Так что укладывайте чемодан. Не бойтесь, там, говорят, все сильно изменилось с тех пор, когда там бывал я. И они, кстати, неплохо работают. Судя по результатам.

— Да, сэр. Неплохо.

Докинг вышел. Зашагал к лифту.

«Все-таки, старик прав. Чутье у него пока еще острое. Мгновенно понял, что у контрабанды человеческими тканями — большая перспектива с точки зрения доходности и постоянного расширения спроса. Это надо выявить и пресечь в самом начале, пока дело не разрослось неимоверно. Тот, кто это сделает, разумеется, сразу же будет замечен, и… ну, и так далее.

Пора бы тебе распрощаться с честолюбием, — не очень жестко упрекнул Докинг сам себя. И тут же ответил: «Пока дышишь — надеешься».

Мерцалов, с недавних пор уже генерал-лейтенант, в своем недавно отремонтированном кабинете — два окна на площадь — принимал гостя из Великобритании. Сидели в креслах— третьим был Надворов, заместитель — за кофейным столиком. Разговаривали негромко, понимая друг друга с полуслова, иногда, впрочем, требовались и более подробные объяснения. Но в целом чувствовали друг друга отлично. Переводчика не требовалось, впрочем, только генералу, Надворов порой затруднялся с пониманием. Разговор шел спокойно, лишь изредка Мерцалов на секунду-другую задерживался в поисках точного слова. Зато говорил без акцента, что в России встречается не так уж редко, хотя и не слишком часто. Их не прерывали: Мерцалов приказал звонки на него не переводить, а телефоны прямые пока что не беспокоили.

— Так вот, мистер Докинг, — сказал Мерцалов в самом начале беседы, помешивая ложечкой в кофейной чашке (гость по достоинству оценил качество фарфора), — пока никаких телодвижений в раскрытых нами узлах мы не наблюдаем. Но контроля не снимаем. Если это единственный интересующий вас вопрос, то можете доложить вашему руководству, что тут, по нашим данным, все в порядке. Более подробно может вам рассказать мой заместитель — он занимается этой проблематикой вплотную.

Надворов кивнул и улыбнулся. Докинг поклонился:

— Благодарю вас, сэр.

— Однако если вы позволите мне высказать одно предположение…

— О, разумеется!

— Благодарю. Предположение мое заключается вот в чем. Недавно в наших краях появился некто Берфитт. Полагаю, человек этот вам известен.

Докинг постарался сохранить полное спокойствие.

— Я наслышан о нем, сэр.