Ночь черных звезд

– А вот так! Не знаю, понял ли это Фэб, но все остальные игры Стовера были ерундой в сравнении с тем, что происходит в этот момент. Ладно, попробую его обмануть. Это хотя бы позволит выиграть время…

* * *

Ит и Скрипач бежали по коридору – тому самому, через который несколько минут назад прошел сегмент, скрывавший целительницу, а затем – нэгаши. Коридор разделился на два ответвления. Они остановились.

– Дальше куда? – Скрипач поднял глаза к потолку. – Искин, твою мать?!

– Направо, – доложил тот.

– Успеем? – спросил Ит.

– Не знаю, – голос искина звенел от напряжения. – Попробую ускорить.

– Он уже знает, что мы идем за ним?

– А как ты думаешь? Ит, ты и впрямь ромашка та еще.

– Заткнись!

Они не могли сказать, почему, не сговариваясь, бросились следом за палачом. Это получилось как-то совершенно спонтанно, но, как сейчас оказалось, это было единственным верным решением.

– Если он доберется до Даши раньше нас, я на себя руки наложу, – пробормотал Скрипач. – Со стыда…

– Не отвлекайся, – впереди снова показалась развилка. – Искин?

– Налево. Успели, кажется…

* * *

– Ты ни о чем не догадался? – Фэб стоял напротив Стовера, на расстоянии вытянутой руки. Тот смотрел на рауф неподвижно, в сузившихся глазах была такая злоба, что Ри непроизвольно прижался спиной к стене зала. – Тебя все это время использовали, Стовер. Он играл с тобой, как хотел. И не только с тобой, со всеми вами. Или ты думал, что Антиконтроль отпустит тебя так легко? С катером Сэфес, который стоит огромных денег, как ты знаешь, в зону, охваченную реакцией, – просто так, погулять, к собственной вящей славе?

– Ты лжешь, – выплюнул Стовер.

– Да нет, я не лгу, – ответил Фэб и сделал выпад, который, впрочем, Стовер с легкостью отразил. – Я не лгу, человек. А вот ты – слеп. Слеп, амбициозен, глуп. Ты даже не способен увидеть то, что находится прямо у тебя перед глазами.

– У меня перед глазами сейчас будет то, что я хочу видеть, – дохлый кот, – выпад, от которого Фэб, конечно, уклонился. – Дохлый кот и секторальная станция. Моя секторальная станция.

– Не думаю, – выпад, серия ударов, ни один из которых не достиг своей цели. – Мне кажется, я не могу тебе этого позволить.

– Сможешь, сможешь, – заверил Стовер. – Пожалуй, я оставлю себе пилота. Ри, ты не против? Ты хороший мальчик, еще не все потеряно.

– Да пошел ты, – огрызнулся Ри.

– А вот с гермо сейчас разберется Михаил, – Стовер увернулся от очередного выпада Фэба, засмеялся. – Что, рауф? Расстроился? Неужели один из них оказался «золотой крови», или как там у вас положено говорить? Молчишь? Не переживай. Ты очень скоро отправишься следом за ними, так что расстаетесь вы ненадолго. У тебя будет возможность на том свете продолжить то, что ты делал на этом.

– Мимо, – парировал Фэб. – Не стоит всех мерить по себе, Микаэль. Не все такие, как вы. К счастью, не все.

– Да, не все, – согласился Стовер. – Далеко не все называют вещи своими именами. Эти не все придумывают названия и оправдания, прикрываются демагогией и трепом. А на деле…

– Ты хочешь правду? – Фэб остановился. – Хорошо. Вот тебе правда. Ты – убийца, гнусная мразь, ты последний подонок из всех подонков. Ты человек, для которого не существует ничего святого и доброго, ты живешь лишь своей же собственной внутренней грязью и всех остальных пытаешься затолкать в эту грязь. Ты – человек, убивший дорогих мне существ и пользовавшийся тем, что тебе не принадлежит. Но твое время кончилось. И разговор наш тоже кончился. Молись, если умеешь, потому что сейчас я заберу у тебя то, что не твое по праву рождения и жизни.

Дальнейшее Ри разглядеть не сумел – потом он потихоньку попросил искина показать ему происходившее в замедленном режиме, и после этого долго не мог прийти в себя от увиденного.

Атака Фэба превзошла все мыслимые пределы – и по скорости, и по ярости. Рауф в тот момент вложил в эту атаку все, что смог. Все свои силы, все умение – и выиграл. Стовер просто не успел ответить. Да никто бы не успел, наверное…

Секунду спустя в зале вдруг воцарилась тишина, и Ри услышал то, что не слышал до того – собственное дыхание. Он подошел к Фэбу, стоявшему на коленях над неподвижным телом Стовера, и…

Фэб держал в руках лоскут тончайшей полупрозрачной материи – словно это было нечто наполовину осязаемое, а наполовину нет. Этот лоскут таял, истончался, и через мгновение руки рауф стали пустыми.

– Агри… – едва слышный шепот, тень голоса. – Агри… ет раски ниэ…

Фэб поднял голову, и Ри увидел, что в глазах его стоят слезы. Рауф поднял к лицу трясущиеся руки.

– Прости меня…

Ри положил Фэбу руку на плечо – и тут его словно током пронзило, потому что он в какой-то момент ощутил чудовищную боль, для которой нет слов, определений, понятий. Фэб перевел взгляд на пилота, кивнул.

– Думаю, теперь ты… понял, – голос его срывался от этой боли, дыхание перехватывало. – Прости, пилот. Прости, что тебе пришлось это увидеть.

– Ничего, – Ри протянул Фэбу руку, помогая встать с колен. – Все нормально.

– Фэб, Ри, там… – начал искин.