Ночь черных звезд

– Я вам верю, – кивнула Мокта. – Знаете, что самое грустное? Что дети вырастают, Фэб, – она усмехнулась. – Это мы, родители, хотим, чтобы они подольше оставались маленькими, но ведь это не так. Они вырастают и уходят туда, куда им нужно… а ты остаешься. Если отец согласится, я заведу еще одного ребенка. Я всю жизнь мечтала о дочери, но на нашу пару в семейном плане стояли только сыновья.

Она повернулась к Скрипачу, тяжело вздохнула, затем произнесла:

– А вот у тебя я хочу попросить прощения. Но и ты постарайся понять нас. То, что случилось в нашей семье, те обстоятельства… мы просто не сумели бы никому объяснить твое появление. Никак.

– Я понимаю, – грустно улыбнулся рыжий. – Действительно, практически невозможно объяснить окружающим, тем более родственникам, откуда взялся еще один ребенок, причем умственно неполноценный. Мокта, на месте вашего мужа любой бы поступил так же, я думаю… Вы можете не извиняться, ведь это не вы втянули кого-то в такие странные дела, это вас втянули. И хорошо еще, что все кончилось так. Мне кажется, что это могло обернуться куда большими проблемами.

Мокта кивала в такт его словам.

– Все верно, – согласилась она. – Знаешь, я рада, что вы в результате все-таки оказались вместе. Что-то в этом есть… бесконечно правильное.

– А иначе и быть не могло, – Скрипач покосился на Ита.

– Где они тебя нашли?

– Они меня подобрали на свалке, неподалеку от города Маквола… – пустился в объяснения Скрипач.

Ит вполуха слушал его рассказ и, как это ни странно, чувствовал облегчение – кажется, то, чего он боялся, миновало. По крайней мере, они трое справились.

Вскоре вернулся удрученный Ри в сопровождении заплаканной мамы и почти тут же ушел снова – уже в компании посуровевшего насупившегося отца. Фэб с Дашей сидели в отдалении и тактично молчали, ни во что не вмешиваясь. Скрипач продолжал рассказывать, Ит смотрел на маму и с радостью вдруг заметил, что она уже улыбается, и не натянуто, как раньше, а свободно – ну конечно, Скрипач, когда сам того хочет, сплошное обаяние… сейчас он еще и про платье расскажет…

– Знаете, я очень рад на самом деле, что вы этого не видели, – донесся до него голос рыжего. – Неподготовленному человеку меня тогдашнего лучше было не показывать.

– Почему?

– Ну, во-первых, я очень люблю жареную картошку, а во-вторых, красивую одежду, и мне совершенно все равно было на тот момент, мужская это одежда или женская…

«Вот все и решилось, – думал Ит. – И, кажется, решилось хорошо. Ну, не то чтобы уж очень хорошо, но по крайней мере нормально».

Фэб поманил его, Ит тут же подошел к нему.

– У тебя очень хорошая мама, – серьезно произнес рауф. – Ит, я буду настаивать на том, чтобы вы оба с нею виделись хотя бы раз в год. Обязательно.

– Да я и сам хотел об этом попросить, – обрадовался Ит. – Главное, чтобы время было…

– Время будет, – пообещал Фэб. – Об этом я позабочусь отдельно. Ит, сейчас надо заканчивать разговоры, потом проводите родителей, и… надо разобраться с неофитами.

– А без нас можно? Я хотел бы еще побыть…

– Ри тоже бы этого хотел, по всей видимости, – подтвердил Фэб. – И даже рыжий бы этого хотел. Ладно. Даю еще час. Ит, подумай. Им потом будет стократ труднее прощаться с вами, чем вам с ними.

* * *

Когда корабль официалов ушел, Ит и Ри долго смотрели ему вслед. Они оба, не сговариваясь, подошли к «окну в космос» и следили за яркой оранжевой звездочкой бота, заходившего на посадку. Вскоре, однако, бот пропал из виду, и стоять больше смысла не было.

– Ну ты как? – спросил Ит.

– Я?.. – Ри рассеянно посмотрел на него. – В порядке. Думал, будет хуже.

– Что они решили в результате?

– Берут деньги, а потом пойдут в Далат. Все-таки индиго, им это ближе… ну, по духу ближе. Санкт-Рена, по словам отца, совершенно не годится. А матери тут, кажется, было бы интересно пожить.

– Понятно. А моя домой, – Ит улыбнулся. – Знаешь, я все-таки чувствую себя виноватым.

– А я нет, – пожал плечами Ри. – Скучать – буду. Это да. Но виноватым я себя не чувствую совершенно. Они сделали то, что хотели… теперь моя очередь делать то, что хочу я. Твоя мать права, мы и в самом деле взрослые люди, способные сами решить, что нам нужно. Или не нужно.

– Она так и не спросила… про Фэба, – тихо проговорил Ит. – Я видел, что она очень хочет спросить, но она не решилась.

– По-моему, она правильно сделала, – твердо ответил пилот. – Это твоя жизнь. Твоя, рыжего, Фэба. И если она раньше имела право на часть твоей жизни, то теперь уже не имеет. И понимает это.

– А твои что сказали про это все?

– Отец сначала сердился, конечно, но потом вроде бы признал, что я в чем-то прав, – Ри хмыкнул. – Знаешь, они ведь еще достаточно молоды, если разобраться. Что такое сто десять лет? По меркам того же Фэба это слезы.

– А моя мама еще моложе, – улыбнулся Ит. – Странное ощущение – у меня будет сестра. Пусть сводная, но ведь будет. Мама обещала, что обязательно познакомит меня потом… Слушай, – он оживился, повернулся к Ри, – а ведь жизнь и в самом деле, кажется, налаживается.

– Похоже на то, – кивнул пилот.

– Ты решил, куда мы идем дальше?