Ночь, когда я встретил Рождественского Деда

– Мне последний разок понадобится твоя помощь.

– Буду очень рад, – ответил я, вскидывая мешок на плечо.

– И ещё, Джексон…

– Да? – отозвался я.

– Спасибо тебе.

Я улыбнулся. Я откуда-то знал, что когда вернусь на первый этаж, Рождественского Деда здесь уже не будет, и это он так прощается.

– С Рождеством, Джексон, – сказал он.

– С Рождеством, дедушка, – ответил я.

* * *

В ту ночь я доставил миллионы подарков, но со мной всегда был Рождественский Дед. Теперь, поднимаясь по ступеням с самым знаменитым в мире мешком в руках, я чувствовал огромное давление. От меня зависела радость моих сестёр, и я не мог их подвести.

Едва осмеливаясь дышать, я прокрался в их комнату. В изножьях их кроватей висели пустые чулки. Я плохо видел в темноте, так что просто положился на то, что мешок сам подсунет мне правильные подарки. Я знал, что если издам хоть звук – любой звук, – сёстры проснутся, увидят меня и уже никогда не будут верить в Рождественского Деда.

Закончив, я неслышно прокрался по коридору и положил мешок Рождественского Деда рядом со своей кроватью. Мы с ним доставили подарки всем детям в мире, кроме одного. То, что осталось в мешке, сказал я себе, предназначается мне.

* * *

И всё же, когда на следующее утро я проснулся и стал шарить в мешке, его содержимое стало для меня сюрпризом. В большинстве случаев я получал некоторые вещи из своего списка, но в этом году… Что ж, я получил каждую до единой вещь, которую хотел. Даже в точности такую фигурку Хана Соло из «Звёздных Войн», которую просил. Был там и подарок, о котором я не просил, но о котором всегда втайне мечтал: телескоп, чтобы смотреть на звёзды. Вот что есть в Рождественском Деде замечательного – так это то, что он знает тебя лучше, чем ты сам.

У моих сестёр Рождество тоже удалось на славу. Наряду с наборами Дупло и бластерами Нёрф, которые они просили, в их чулках нашлись замечательные матрёшки. Поначалу ни одна из сестёр не знала, что это такое. Но я смог объяснить и показал себя отличным старшим братом, продемонстрировав, как матрёшки раскручиваются посередине и внутри оказывается куколка поменьше, и как можно поставить их в целый ряд. Так и с людьми. Внутри нас скрывается каждый человек, которым мы когда-либо являлись, даже когда были совсем маленькими.

Матрёшки сёстрам ужасно понравились, и в какой-то миг я едва не проболтался, что подарки им положил я, а не Рождественский Дед. Но потом я вспомнил, что он мне сказал: когда даришь что-то и никому не рассказываешь, приятное чувство остаётся с тобой навсегда. Так что я смолчал.

Мне было ужасно стыдно, что прошлой ночью я обманул маму с папой, так что когда они спустились вниз, я первым делом крепко обнял их обоих, хотя обычно я так не делаю, потому что у меня от этого всё тело чешется. Когда мои сёстры показали им свои подарки, которые к тому времени оказались в основном сломаны, я увидел, как родители идут проверить поднос у камина, на котором мы оставили угощение для Рождественского Деда.

– Гляди, Джексон. Праздничный пирожок пропал, – сказала мама.

– И бренди тоже, – добавил папа.

И конечно, я увидел, что от пирожка остались лишь крошки, стаканчик из-под бренди опустел, а морковка исчезла. Я не стал рассказывать родителям о своих приключениях с Рождественским Дедом, потому что не был уверен, что они поверили бы мне. Но при виде этих доказательств я понял, что всё случилось взаправду.

Благодарности

Первый человек, которого я хотел бы поблагодарить, – это моя суперталантливая жена Джессика Паркер, которая настоятельно подталкивала меня начать писать рождественскую историю. А второй – мой суперактивный агент Луиджи Бономи, который настоятельно подталкивал меня её закончить. Даниэла Терраццини – невообразимо талантливая, и наблюдать, как она воплощает героев в жизнь, словно бы накладывая своё собственное заклятие на всю книгу, было невероятно радостно. Мои исключительно одарённые друзья Рут Джонс, Александр Армстронг и Филип Ардаг были так добры, что согласились прочесть ранние черновики, а более того – предоставить зажигательные цитаты. И спасибо неподражаемому (поверьте мне, я пытался подражать ему – это невозможно) Чарльзу Диккенсу, написавшему «Рождественскую песнь в прозе».

Я благословлён иметь великолепного редактора в лице Джейн Гриффитс. Это была любовь с первой правки, и я глубоко признателен ей и остальной первоклассной команде Алекса Мараменидеса в издательстве «Саймон и Шустер» за то, что они так тщательно взращивали эту книгу и безоговорочно в неё верили: Дженни Ричардс за восхитительный дизайн, Саре Макмиллан, Еве Версоки-Моррис и Джейд Вествуд за изобретательный маркетинг и пиар (и за то, что построили для меня мой собственный грот); Дженни Гленкросс и Лине Лейн за облагораживающую редактуру; Лоре Хаф и команде по продажам за рациональный подбор самых подходящих розничных партнёров; и Софи Марчбэнк за безукоризненный и кропотливый продакшн.