Ночь в тоскливом октябре

- Я не мог и шагу ступить по школьному коридору, - пояснил он, - Чтобы кто-то не толкнул меня, подставил подножку или выбил из рук учебники. На переменах и обеденном перерыве, любимым их развлечением было схватить меня и запихнуть в мусорный бак. Иногда, несколько хулиганов стягивали с меня штаны и убегали с ними. И разумеется, меня регулярно били. Короче говоря, я рос без друзей, никому не доверял, боялся и презирал моих мучителей. Что, в общем-то, не сильно отличается от детства многих других парней.

- Я знаю таких, - сказал я. Вообще говоря, в свои школьные годы, я и сам находился разве что на ступеньку-другую выше в социальной иерархии, а дружил с пацанами, которым приходилось и похуже меня. Но я не мог сказать об этом Киркусу. Нельзя вот так сказать: "подумаешь, да один из моих лучших друзей был ботаном... или геем... или чернокожим... или евреем..." Может, это и правда, но просто нельзя такое говорить. Есть много таких вещей, про которые нельзя сказать.

Поэтому я промолчал про веселую компашку отбросов школьного общества, с которыми в те дни тусовался.

После глубокого вздоха, Киркус продолжил:

- Иронично, что меня обзывали педиком, гомиком и пидором задолго до того, как я приобрел какой-либо сексуальный опыт с кем бы то ни было: мальчиком, девочкой или утконосом. Очевидно, моя внешность и манеры были вполне достаточным поводом.

- Что-то совсем жесть, - сказал я.

- Ты можешь не верить, Эд, но я был добрым и мягким юношей. У меня тогда еще не сформировался ни этот равнодушно-циничный характер, ни самодовольная напыщенность, что тебя, по-видимому, столь раздражает.

- Без них тебя трудно представить.

- О, я был просто лапушкой.

Я тихо засмеялся.

- Однако, меня все равно ненавидели. Моим главным тираном был парень по имени Деннис Грант, довольно типичный школьный хулиган: сильный, толстый, уродливый и тупой. Он издевался надо мной постоянно и неустанно - обычно перед своими друзьями, разумеется, чтобы продемонстрировать, какой он крутой. И вот, однажды днем, я остался после уроков, чтобы помочь кому-то из учителей с каким-то делом. Когда я освободился, в коридоре никого уже не было. Кроме Денниса. Он поджидал меня там с ножом. Затащил меня в один из туалетов и заставил встать на колени. Потом он расстегнул ширинку и вытащил своего "Джорджа". Почему он называл его Джорджем, я понятия не имею.

Киркус попытался улыбнуться, но не смог. Его глаза вдруг влажно заблестели.

- Я сказал Деннису: "И что ты предлагаешь мне с этим делать?". Он сказал: "Ты знаешь, что с этим делать, пидор ебаный!" Я сказал: "А ты сам-то кто? От пидора слышу!" Это, как оказалось, была колоссальная ошибка... - пара слезинок скатилась по щекам Киркуса. Он вытер их тыльной стороной ладони, - Короче говоря, закончив избивать меня до полусмерти, Деннис все-таки познакомил меня со своим "Джорджем", прямо там, на вонючем полу школьного туалета. И таким образом, я впервые познал прелести гомосексуального образа жизни.

- Госссподи... - все, что я смог произнести.

- Немного не хватало романтики и заботы, - он вытащил платок, высморкался и со вздохом убрал его в карман, - Но мы, тем не менее, вместе покурили после акта.

- Это он сделал тебе наколку?

Киркус пожал плечами:

- Я так и не узнал, был ли автором этого шедевра Деннис, или его приятель Брэд.

- Этот Брэд тоже там был?

- О нет. Вовсе нет. Мы с Деннисом были вполне наедине в тот день в школьной уборной... И вполне наедине во все последующие наши встречи. По крайней мере, нам так казалось, до поры до времени.

- Было больше одного раза?

- Ох, мой дорогой Эдуардо! Деннис уединялся со мной после этого почти ежедневно.

- Ты не мог как-то помешать ему?

- Я не видел смысла пытаться. Дело было сделано, и он уже вошел во вкус. Как и я. Поначалу, это казалось мне чем-то чудовищным. Но прошло не так много времени, прежде чем я начал с нетерпением ждать наших встреч. Деннис был в некотором смысле великолепен, осмелюсь заметить.

Я постарался не выдавать своего ужаса. Киркус продолжил:

- К сожалению, его друг Брэд застукал нас с поличным одним прекрасным вечером в гараже у Денниса. Доблестно стараясь сохранить свою честь, Деннис изобразил из себя жертву моих нежеланных домогательств, после чего они вдвоем

избили меня до потери сознания, - слегка погладив спереди свой аскот, он сказал, - Я пришел в себя на следующее утро, голым в мусорном контейнере за супермаркетом... С татуировкой из единственного, пожалуй, столь длинного слова, которое Деннис и Брэд могли грамотно написать.

- Боже мой, - пробормотал я.

- И тут и сказочке конец. Ну что, достаточно грязно и жестоко для твоего вкуса?

- Это ужасно, Руди. Гос-споди...

- Не худшее, что со мной случалось в жизни, но это и есть подлинная история моей татуировки.

- А что стало с Деннисом и Брэдом?

- Представления не имею, - сказал Киркус, - Я оставил все это в прошлом, когда приехал в Уилмингтон и поступил в университет. Не принес с собой оттуда ничего, кроме воспоминаний, шрамов и этой наколки.

- Ты бы мог, наверное, ее свести.