Ночная кукушка

И поначалу я с ней даже не спорила, так как привыкла получать от родителей отказы. Но потом выяснилось, что едет весь наш класс. Даже те, кто уже бывал в Ленинграде. И более того, поездка планировалась не в каникулы, а во время учебных дней, и Анна Мелентьевна заявила, что если кто-то не поедет, то ему придётся эти три дня ходить на занятия с другим классом. Вот стыдобища-то!

И хотя я уже подрабатывала на ткацкой фабрике, и у меня появились карманные деньги, да только зарплата моя была невелика. Оплата была сдельной, да ещё и ученической, поскольку применялись пониженные расценки, и поэтому мой доход составлял приблизительно шесть рублей в месяц. И лишь в последние два года учёбы в школе, когда нам разрешалось работать один день в неделю вместо занятий, я стала зарабатывать по шестнадцать рублей в месяц. Но тратила я эти деньги в основном на ткань, которую покупала в комиссионном магазине, и на книжки. Но даже если бы я прекратила все расходы, то всё равно не успела бы накопить требуемую сумму до отъезда. Поэтому я поняла, что мои одноклассники поедут в Ленинград без меня.

За пятнадцать лет своей жизни я привыкла к постоянным унижениям, а также к аскетичному образу жизни, но тут была уже другая ситуация. Если бы мне одной пришлось три дня ходить на занятия с другим классом, это был бы позор на всю школу. Я и так выглядела как узник Освенцима, а тут ещё и такое пренебрежение к общественному мероприятию со стороны моих родителей, пожалевших деньги на поездку, могло очень сильно аукнуться и на их репутации. Ведь городок-то у нас маленький, все друг друга знают, и такой конфуз не мог бы остаться незамеченным.

Но поначалу родители думали лишь о шестидесяти рублях, которые они должны были потратить на поездку, и потому продолжали упорствовать, надеясь, что кто-нибудь ещё из детей откажется ехать. Но, как всегда, наш класс проявил поразительное единодушие. Все быстренько сдали деньги, чтобы иметь возможность заблаговременно приобрести билеты и оплатить проживание в гостинице, и лишь я, а точнее, мои родители, проявляли стойкость в этом вопросе. Но под конец они всё же сдались, вероятно, не желая стать объектом всеобщих упрёков. Ведь со стороны наша семья казалась идеальной. Молодые успешные родители, благополучные дочери, старшая из которых отличница, активистка и комсомолка. Всё прекрасно, если не заглядывать за фасад. Правда, никому и не хотелось за него заглядывать. А уж о том, чтобы фасад выглядел идеально, родители заботились, в частности, затыкая мне рот постоянными наказаниями.

Возможно, именно поэтому я сейчас и пишу эти строки, потому что нет больше сил молчать. Я устала жить, тщательно охраняя репутацию своих родителей и постоянно думая о том, что скажут люди, узнав правду. Но, к сожалению, моя скрытность не помогла мне сохранить свою репутацию. Ведь для окружающих я – неблагодарная дочь, эгоистка, трудный ребёнок, с которым моим родителям пришлось всю жизнь мучиться. Что ж, настал и мой черёд говорить. Пусть люди узнают правду и сами решат, кто прав и кто виноват в этой истории.

Но тогда, в далёком 1989 году, вместе со всеми я собиралась ехать в Ленинград, и моей радости не было предела! Правда, перед самой поездкой выяснилось, что несколько человек из нашего класса всё же передумали ехать, но их тут же заменили на учеников параллельного класса. И я благоразумно предпочла об этом умолчать, иначе родители непременно ухватились бы за эту возможность, чтобы вернуть свои деньги. А мне так хотелось хоть одним глазком взглянуть на северную столицу, тем более что я не ездила никуда дальше деревни в Рязанской области.

Ехать в Ленинград мы должны были ночным поездом из Москвы. И едва мы разместились по купе, как все мои одноклассники начали вываливать на стол еду, которую родители дали им с собой. У кого-то была жареная курица, у кого-то пирожки с мясом, а одной девочке мама дала с собой торт «Чародейка». И лишь я, сиротка, снова почувствовала себя Роном Уизли, уезжающим в Хогвартс. Потому что в тот день мама дала мне с собой лишь пару бутербродов с сыром, что для неё было чуть ли не акцией неслыханной щедрости.

Когда мои одноклассники доставали из сумок свои припасы, я тоже последовала их примеру и смущённо выложила на стол пару своих тоненьких бутербродов. И естественно, они сразу же затерялись в море различных вкусностей, которые выкладывали на стол другие.

И затем мы начали есть. Если всё подряд, начиная с торта. И ещё до отправления поезда вся еда была съедена. Лишь к моим бутербродам никто не притронулся, и я снова спрятала их в сумку, надеясь, что никто этого не заметил.