Ночная смена

Я забежал в холодильник, и мне осталось выбрать лишь место моего временного убежища. Затаившись и замаскировавшись, начинаю ждать. Секунды ожидания томительны и похожи на неосторожных насекомых, намертво завязших в густом меду. Мне становится холодно, кончики пальцев ног немеют, вся кровь от конечностей отливает к сердцу. Оно надувается и начинает колотиться в ритме бешеного галопа. Я слышу его стук, мне страшно от кажущейся громкости этих звуков. Вдруг и они услышат удары моего сердца? Тогда мне конец. Первые из них вступают в холодильник, сквозь узкую щель в укрытии я вижу их блестящую от формалинового пота кожу. Наверное, когда во время движения из них выходят бальзоманты, ведь вся остывшая кровь из них выпущена и вместо нее по их жилам течет проклятая химия. Чем они ближе ко мне, тем отчетливее я ощущаю резкий запах окончательного приговора высшего судьи – смерти, осужденной на постоянный, безоговорочный проигрыш беглецу – жизни. Один из трупаков подошел ко мне совсем близко, его вид казался особенно отвратительным. Человек-герпес, иначе и не назовешь. Его желтая кожа, на которой даже жалкий сантиметр не оставался свободным, была покрыта созревшими черно-синими нарывами и прозрачными пузырями размером с яблоко, сочащимися гноем. Лицо имело вид сплошного раздавленного фурункула, а макушку, как корона, венчала шишка, наполненная вонючей лимфой гигантского прыща. Пройдя мимо меня, он присоединяется к броуновскому движению остальных его коллег. Постепенно они заполняют весь холодильник. Они ищут меня. Собрав всю свою волю в крепкий кулак, считаю до двадцати пяти и молюсь, чтобы не выскочить раньше времени, до того, как все они набьются в холодильник. Жду еще, считая до десяти – медленно, перемежая цифры с буквой «и». Пора. Рывком сбрасываю с себя зеленую прорезиненную простынь, обычно в этом заведении служащую временным покрывалом для покойников. Она пропитана запахами постоянной смерти и перебиваемым искусственной органикой, но все же ощутимым тонким ароматом тлена. Все это время я прятался за тяжелой дверью, там, где меня поджидал мой первый мертвый рассказчик. Именно он, отравленный бледной поганкой, преданный и убитый собственной женой гость моих видений, показал мне место, вдохновил на этот безрассудный подвиг. Стремительно торопясь, ненормально быстро карабкаюсь по двери наверх, там я, подкидывая свое тело словно пушинку, перекидываю себя через створку, скольжу между гибких полосок тепловой защиты, ударяюсь об пол, перекатываюсь и оказываюсь в свободном от мертвецов коридоре. Мне удается проделать это так быстро, что они еще только начинают поворачиваться, а я уже со всех ног мчусь, как мне кажется, к свободе. Туннель надвигается на меня кольцами, за мной начинается погоня, стоны и рев все громче, они все быстрее прокладывают путь к моим ушам. Я пробегаю около приоткрытой двери, ведущей в котельную, и слышу искаженный смертью женский крик. Времени разбираться нет, и, не останавливаясь, я несусь дальше.

А там, в газовой котельной, забившись под толстые червеобразные изгибы покрытых асбестом труб, продолжает мучиться Вика. Ее живот надувается багровой, с разводами желтых пятен гематомой. Ее подбрасывает, рот раздирает вопль, зубы выдвигаются вперед, из глотки летят брызги стылых слюней. Ее пальцы скребут стены, оставляя на них куски ногтей. Кто, увидев ее муки, скажет, что мертвые не чувствуют боли? Ложь! Смерть может подарить только ни с чем не сравнимые на земле муки.

Из вагины толчками выплескивается коричневая с красными прожилками жидкость, она густая, липкая и мерзко пахнет. На третьем выплеске, раздвигая ажурные края влагалища, на свет показываются лапки паука. Плоть лопается по причудливым швам, и вот уже красный паук целиком и полностью выбирается из девичьего тела. Он величиной с крупную кошку. Его брюхо имеет форму деформированного человеческого мозга, из самого конца брюшка, словно нить паутины, торчит белая пуповина. Паук ловко перегрызает ее и, перебирая лапками, пытается убежать. Вика шарит руками, ловя свое отвратительное детище, но у нее не остается сил для его поимки, и паук, проскальзывая мимо нее, вырывается. Выбравшись из-под труб, он бежит по железным решеткам пола котельной в коридор.