Ночная смена

Выйдя на верхний уровень, они оказались рядом с залом представлений, здесь все освещалось дневным светом, проникающим через панорамные окна, заменяющие более чем на половину обыкновенные стены. По плану им предстояло одновременно с другими группами начать проверку зала, но остальные группы запаздывали, и солдатам пришлось одним выполнять задание. Решили проникнуть в зал через вход, ведущий в самый верхний сектор, для этого они поднялись на самый верх, распахнув тяжелые двери и включив свои фонари, зашли в святая святых цирка. В темноте на желтых пластмассовых креслах повсюду сидели мертвецы, они уставились невидящими глазами на арену и будто ждали начала представления. С появлением в зале солдат оно началось. Хаос бегущих тел, грохот выстрелов и взрывов, шипение огнеметов. Смерть и огонь. В зале, подсвеченном локальными пожарами взрывов, по стенам метались уродливо большие тени. Павел, стреляя по мозгоедам, все больше чувствовал себя героем, попавшим в преисподнюю. Вокруг взрывались зомби, гибли его сослуживцы, плавились пластмасса и кожа, сгорала сама жизнь. И в этом ужасе боя на разных трибунах он видел ухмыляющуюся рожу давешнего клоуна. Тот, по-прежнему размахивая своей пилой, удачно уходил от огнеметных ударов. Он явно умнее остальных мертвецов, и, хотя в зал врывается помощь в виде двух запоздавших подразделений, из-за него солдаты несут наиболее существенные потери. Пила ревет, и от нее распиленные надвое военные валятся под сиденья веселого желтого цвета. Оглушенный шальным ударом горящего мозгоеда Золотов расстреливает своего обидчика. Затем он опускает ствол автомата и, наблюдая за клоуном, задыхаясь от внезапной ненависти, всю свою боль и обиду сконцентрировав на этом воплощении сатаны, начинает вести охоту за ним. Павел ложится за верхним рядом кресел, приготовив трубу огнемета, больше не участвуя в общем ходе бое, следя только за перемещениями клоуна и выжидая удобный момент. И когда тот приближается на максимально близкое к нему расстояние, да еще и поворачивается боком, Золотов прицеливается и стреляет. Стреляет из огнемета «Варна», из ствола, вихляя из стороны в сторону, вылетает раскаленная «колбаса». Она точно попадает на шею клоуна, обвивая ее питоном, намертво прилипая к ней. Раскрашенный мозгоед тут же загорается целиком, полыхая, как нефтяной танкер, и басовито хохоча смехом буйно помешанного, огненной лавиной скатывается на манеж. Как только его жарко горящее тело стукается о настил арены, она начинает опускаться. После уничтожения клоуна бой постепенно затихает, люди одерживают верх. Все способные драться спускаются к парапету манежа и встают вокруг него оцеплением. Всем ясно: оттуда, из глубины, им может угрожать смерть. И как только манеж доходит до своего крайнего положения, на него заходит ватага новых зомби, жаждущих полакомиться свежими мозгами. Они поднимают кверху свои бледные лица и тянут заскорузлые от крови руки. Не дожидаясь их подъема в зал, бойцы начинают стрелять по ним реактивными зарядами пехотных огнеметов. Мертвяков раскидывает в стороны, мелет, как в мясорубке, и заряды «Варны» превращают все это месиво в раскаленный ад. Когда арена вновь занимает свое место наверху, на ней огромной мясной кучей дымится хорошо прожаренный фарш.

Потери в цирке только отряда, где служит Павел, составляют одиннадцать человек убитыми, сожранными заживо. После повторной проверки всех помещений на предмет присутствия прячущихся мозгоедов бойцы едут на базу. Скоро закат, надо спешить. В карантинной зоне базы их всех прямо в костюмах химической защиты дезинфицируют в специальных промывочных камерах, а затем моют по второму кругу, уже голых. Технику тоже обрабатывают, для этого в зоне безопасности перед базой установлены две тепловые машины 59-д совместно с комбинированными поливочными машинами ТМС-65, для дезинфекции техники газовым потоком. После прохождения всех необходимых процедур их впускают на территорию базы, и они идут ужинать. Солнце садится за застывший желтой лавой горизонт, база и ее окрестности озаряются зенитными прожекторами.

Глава 6

Через час после ужина включается сирена тревоги. Уже разбредшиеся по казармам бойцы выбегают на плац и выстраиваются ровными прямоугольниками своих подразделений. Вперед выходит их командир, полковник Кочергин и, обходясь без искусственных усилителей голоса, с громкостью, приближающейся к парадной, объявляет: