Ночная смена

Подобным нападениям они подверглись еще трижды. В последнем столкновении с мертвяками, в пылу гремящего вокруг боя израсходовав очередной автоматный магазин, Павел спрятался за толстый газовый баллон, вросший на добрую половину в землю, и, пока перезаряжал оружие, в его голову щемящей сердце тревожной мыслью пришло желание. Он впервые со времени убийства своей девушки захотел жить и хотя бы еще один раз увидеть весеннее солнце. Неуместность здесь такой мысли он осознавал, но ничего не мог с собой поделать. Лишь крепче стиснув зубы, кинулся в самое пекло. Он смело вплотную подлетал к мертвецам и в ярости выпускал им прямо в лицо пару коротких очередей, которых обычно хватало для того, чтобы отправить их к чертовой матери, обратно в ад. Один труп очень толстой женщины зашел к нему с тыла. В последний момент почувствовав угрозу, Золотов обернулся. На него надвигалось поистине что-то тошнотворное – полуголая узкоглазая женщина, облепленная белыми личинками, с буро-желтыми глазами, вся в болезненно краснеющих обширным воспалением складках кожи и, что самое противное, с вывороченным огромным животом, покрытым бордовыми пузырями, который к тому же еще и шевелился, причем делал он это вне зависимости от ее спотыкающихся передвижений. Она походила на беременную сотней тысяч трупных червей мать всего умершего, поэтому-то ее живот и шевелился. Оказаться в объятиях этой жабы он категорически не хотел, но независимо от такого зрелища замер, впав в состоянии ступора. Хорошо, что рядом с ним оказался молоденький огнеметчик, который скорее от испуга, чем намеренно выпустил в это страшилище целый поток огня. Мертвец закружился в ритуальном танце, перескакивая с одной ноги на другую, опустился на корточки и, напоследок сердито замычав, растворился в очищающем пламени вместе со всеми своими червями. Золотову даже показалось, что его штаны стали какими-то недопустимо мокрыми. Разозлившись из-за этого стремного факта, в дальнейшем Павел поспевал везде, более не впадая в состояние оцепенения, и в течение короткого боя ему удалось выручить из беды четырех солдат, поваленных оземь ревущими в алчном желании крови мертвяками. Все они, покрытые сине-фиолетовыми трупными пятнами, используя свое тройное численное превосходство, насели многолапым пауком на захваченных врасплох бойцов. Паша, бегая вокруг этой куча-мала, прикладывал ствол автомата то к одной мертвой голове, то к другой, нажимал на курок, превращая их в брызги гнили на полотне нервно больного художника-сюрреалиста. Когда он закончил, парни выбрались из-под них и сразу начали добивать оставшихся стоять на ногах мозгоедов.