Ночная смена

Пройдя и это препятствие, отряд приблизился к месту, где туннель стал заметно подниматься вверх. Они вышли из облагороженного человеческими руками отрезка и попали в прорытый руками сотен мертвецов узкий проход. Ширина хода составляла чуть более двух метров, потолок располагался примерно на такой же высоте. Он не был ничем закреплен и мог в любой момент обвалиться. Как только первые чистильщики, вынужденно изменив порядок построения, зашли туда, на них сверху посыпались длинные, жирные могильные черви-альбиносы. Немного розоватые, извивающиеся холодными макаронами, они падали на голову, заползали за шиворот, вызывая отвратительное чувство омерзения, усиливающееся непередаваемой вонью, надуваемой из рваной дыры, ждущей отряд впереди. Эти аномально большие черви были везде, они ползли из самих стен, свисали живыми мочалками с потолка, забирались по армейским ботинкам и пробовали проникнуть за броню, упорно стремясь туда, к нежным отверстиям, ведущим внутрь человека. Червь забрался под забрало Павла и елозил там, пачкая слизью его щеки, веки, губы, пока он не выковырял его оттуда и не раздавил пальцами в мокрый комок липкой грязи этот зародыш противного насекомого. Через сто метров отряд вышел к входу в пещеру. Ее огромная внутренняя поверхность светилась нездешним голубым светом. Здесь червей было еще больше. Настоящее море извивающихся белых личинок, но поражало то, что нигде не было ни видно, ни слышно мух. Хотя по логике вещей их гудение должно заполнять воздух своими назойливыми звуками. Грубые стены были изранены бесчисленным числом нор и ходов, прогрызенных в твердом грунте зубастыми пастями мертвецов. Там вповалку, штабелями спали, обнявшись в безнадежной попытке согреться об своего холодного соседа, тысячи и тысячи мозгоедов. В середине пещеры находился водоем, когда-то содержавший тонны чистейшей, отфильтрованной через толщу почвы воды. Теперь подземное озеро превратилось в смердящее болото, до краев заполненное разлагающимися трупами. Отряд занял оборонительные позиции тремя расширяющимися полуокружностями вокруг сорока бойцов. Под руководством специалиста-подрывника началась сборка бомбы. Почувствовавшие присутствие живых людей мозгоеды стали выпадать из своих нор и все сокрушающими ордами устремились на ряды чистильщиков. Из бывшего озера восстал самый пакостный их легион. Лоснящиеся от раздувшей их плоть тухлой жижи, с вылезшими из своих насиженных мест глазами величиной с перезрелые яблоки, они, резиново хлюпая, медленно пошли за добычей свежих мозгов.

Кочергин принял решение не ждать нападения, а самим перейти в атаку и тем самым выиграть время, необходимое для сборки и запуска бомбы.

– Вперед, ребята! Будем живы – не помрем!

Ответом ему был подхваченный солдатами клич, кликнутый кем-то из офицеров.

– Убей! Убей! Убей! Убей! Убей! Убей! Убей! Убей!

И с этим позитивным словом они двинули вперед, на стонущую и рычащую толпу. Засверкали огоньки пущенных ракет, забили солнечным пунктиром линии очередей. Пещера зацвела смертельными цветами оранжевых взрывов.