Ночное дежурство

Он по-прежнему, кажется, доволен поворотом событий, хотя они и застали его врасплох. Если бы Конни позволила себе, то призналась бы, что для нее это тоже сюрприз: идея выпить после кинотеатра в баре «Восток-Запад» принадлежала не ей, а Роде и еще одной девушке, которую Конни помнила по университету. Впрочем, возражать она не стала, а когда увидела за стойкой Джефа, то с готовностью призналась себе, что надеялась его здесь увидеть. Когда Рода с их общей подружкой собрались уходить, Конни отказалась от возможности доехать до дома, чтобы еще поболтать с ним, а потом все уже шло словно по накатанной. Но это не значит, что она утратила контроль, все было в рамках: даже в детстве она терпеть не могла, когда другие дети устраивали сцены, а в считаные разы, когда родители ссорились на публике, ей хотелось провалиться сквозь землю.

– Я уверена, что мы с Джил понимаем друг друга, – говорит она Джефу, когда его «гольф» продвигается на очередной метр.

– Подозреваю, это ты ее понимаешь. – Он, кажется, сомневается, воспримет ли она эти слова как комплимент, поэтому торопливо добавляет: – Если хочешь, я довезу тебя до твоей машины.

– А вот это было бы здорово.

Он проезжает перекресток на Ки-стрит, как только гаснет красный сигнал светофора. На Динсгейт красный загорается поминутно, чтобы поток офисных работников мог пересечь дорогу, пока бомжи собирают свои пожитки из-под дверей магазинов, а самые везучие – из шикарного места перед входом в большой универмаг. Трамвай из трех вагонов, подвывая, катит по Пикадилли, пока «гольф» Джефа проезжает мимо собора из красного кирпича. Четверть часа по Бери-Нью-роуд, где единственной помехой на пути оказывается одиночная фура с продуктами, и он уже сворачивает на Прествитч.

– Высади меня здесь, – довольно скоро произносит Конни. – Я пройду через парк.

Когда она отстегивает ремень безопасности, он берет ее за руку, но не настолько крепко, чтобы она не смогла высвободить руку, если захочет.

– Я тебе позвоню? – предлагает он.

– Только не на работу. Шеф не одобряет личные разговоры. А у вас как?

– Наша не настолько свирепая. Вот если больше двух раз в неделю, тогда начнет хмурить брови.

Конни перегибается через рычаг переключения скоростей, чтобы поцеловать Джефа, коснувшись вскользь кончика его языка.

– Лучше я сама с тобой свяжусь, – отвечает она, помахав на прощанье его полным надежды глазам в зеркале, и идет в парк.

Голые деревья светятся так, словно вот-вот превратятся в витражи, как и небосвод. Солнце похоже на портал с острыми краями, вырезанный в ровном кобальтовом полотне, чтобы свет мог литься наружу. Два щенка неуклюже скачут друг вокруг друга, а потом бегут дальше, сшибая с травы радужные бусины и гася в них искры. За собаками неспешно следует пожилая пара, мимо садовника, который сгребает в кучи граблями золотые и медные чешуйки, но на дорожке, ведущей к дальним воротам, Конни совершенно одна. Прогулки через парк всегда помогают ей собраться с мыслями, если есть над чем подумать. Она переспала с Джефом не для того, чтобы позлить Джил, она бы предпочла, чтобы Джил об этом не узнала, особенно теперь, когда все потрясены гибелью Лорейн. Кстати, зачем она так грубо выговаривала Джил из-за ее витрины? Может, переволновалась из-за того, как пройдет их первая встреча с автором, хотя это не оправдание. Скандальная реклама, несомненно, лучший способ продвинуть книгу Броуди Оутса. Надо обязательно сказать об этом Джил, как только они увидятся, обещает себе Конни, проходя последние двести ярдов от парка до своего уютного маленького домика на две спальни.

Кошки встречают ее, свернувшись аккуратными клубками на полках в гостиной. В полной стального блеска кухне она бросает в стакан пять кубиков льда и наливает воды, чтобы избавиться от сухости во рту. Хотя она принимала душ у Джефа, еще есть время, чтобы поплескаться в ванной, благоухающей летними цветами. Пока она одевается, за ней из кровати наблюдает Одинокий Лев. Он размером с нее в шестилетнем возрасте, но имя ему она дала, когда была уже в два раза старше, потому что ей показалось, именно таким он выглядел в витрине магазина. Она гладит его по колючей лысеющей голове и велит охранять дом, после чего торопится стереть похожий на катаракту налет с лобового стекла своей «рапиры».

Спустя пять минут она уже на скоростной трассе. Еще десять, и она была бы в «Текстах», если бы не туман. Заметив, как он наползает на шоссе, она понимает, что находится рядом с Заболоченными Лугами, хотя ни торгового центра, ни указателя не видно во мгле, как и солнца. Мокрые зеленые поля по обеим сторонам от дороги сереют и уменьшаются до широких обочин, ограниченных стеной ничего, и кажется, что ее разум тоже скукоживается, пока лишенное солнца пространство занимает туман. Супермаркет «Фруго» она проезжает на второй передаче и почти видит, как полоса асфальта, отделенная от мира туманом, сменяется напитавшейся влагой землей, которая засасывает колеса. Она останавливается позади «Текстов» и быстро проходит по мрачному пустынному проулку к фасаду магазина.