Ночное солнце

– Да, есть такая… – наконец отозвалась ее собеседница. – Находится в палате интенсивной терапии… состояние тяжелое, но стабильное. Посещения запрещены.

– Но она хоть в сознании?

– Не могу вам сказать.

– Не можете или не хотите?

– Чего я хочу – вас не касается, а только больше ничего здесь не сказано!

На этих словах женщина отключилась, а Антонина Васильевна бросилась на кухню.

Как она и боялась, кофе сбежал, а тосты подгорели. По идее они должны были сами выскочить из тостера по готовности, но тостер был старый, работал плохо и катапультировал готовые тосты через раз, под настроение.

Антонина Васильевна тяжело вздохнула, вылила остатки кофе в раковину, протерла плиту, поставила новую порцию, заложила в тостер еще два куска хлеба и села рядом, чтобы на этот раз держать процесс под контролем.

В результате она вышла из дома позднее обычного.

Как раз когда она заступила на свою ежедневную вахту, к подъезду с ревом подлетел мотоцикл, с которого слез долговязый молодой человек в синей куртке, на которой крупными белыми буквами было написано: «Скороход». Под мышкой он держал пластиковый пакет с такой же надписью.

Подойдя к двери, парень набрал на табло домофона номер квартиры и замер в ожидании.

Через некоторое время он взглянул на часы, покачал головой и снова набрал номер.

Ему по-прежнему никто не отвечал, и парень вполголоса недовольно процедил:

– Что они там, заснули, что ли?

Антонина Васильевна подошла поближе и осведомилась протокольным тоном:

– А вы, молодой человек, кто, куда и зачем?

– Курьер я, – ответил тот, недовольно покосившись на Антонину, – из фирмы «Скороход», видите? – и он с важным видом показал надпись на своей куртке.

– Видеть-то я вижу, да только это ничего не значит. Куртку можно в любом магазине купить.

– А вам-то чего надо? – неприязненно отозвался курьер. – Я не к вам пришел!

– А вот это вы зря! Не надо мне хамить! Я ведь и полицию могу вызвать!

– Зачем полицию? – удивился курьер.

– На всякий случай. Мало ли кто вы такой! Чужая душа – потемки. Может, вы вор-домушник!

– Да что вы такое говорите! Я же говорю – курьер… вот, подержите мой пакет, я вам документ покажу…

Курьер сунул в руки Антонины пакет, достал из кармана пластиковую карточку с фотографией и показал настойчивой женщине, не давая ей в руки:

– Видите, здесь написано, что я курьер… мне поручено вот этот груз доставить в сорок шестую квартиру…

– В сорок шестую! – ахнула Антонина Васильевна. – Это же квартира Дроздаевых!

– Ну да, верно, у меня в накладной именно такая фамилия. Только они не отвечают…

– Тогда вы зря звоните. Максим Петрович умер, а жена его в больнице, в тяжелом состоянии.

– Правда? Вот незадача! Что же мне делать? – Курьер грустно уставился на пакет, который держала Антонина Васильевна.

Потом его, видимо, осенило.

– А может, вы этот груз возьмете? Подержите его у себя, а когда она из больницы выйдет, отдадите!

– А что у вас за груз? – подозрительно осведомилась Антонина.

В ее голосе подозрительность смешалась с врожденным любопытством. Ей очень хотелось узнать, что доставили злополучным Дроздаевым.

– Груз… извиняюсь, урна с прахом покойного. Его, значит, кремировали, а прах отправили вдове с курьером. То есть со мной. Так, может, возьмете его на сохранение? Чтобы мне второй раз сюда не приезжать.

– Урна с прахом?! – испуганно переспросила Антонина и протянула пакет курьеру. – Нет, ни за что не возьму!

Однако курьер ловко увернулся, вскочил на свой мотоцикл, выкрикнул напоследок: «Да вы уж передайте, пожалуйста!» – и умчался в облаке выхлопных газов.

Антонина Васильевна стояла перед подъездом в растерянности, держа в вытянутых руках злополучный пакет.

Она чувствовала себя очень плохо.

Какой-то мальчишка, курьер, облапошил ее, как последнюю дуру, подсунул ей урну с прахом Максима Дроздаева – и что теперь прикажешь с ней делать?

В это время дверь подъезда распахнулась, и из него вышла Надежда Лебедева.

– Ой, здравствуйте, Антонина Васильевна! – проговорила она приветливо. – Вы уже на посту!

Тут Надежда заметила странное, непривычное выражение в глазах соседки, неуверенность во всей ее позе и пакет, который она держала на вытянутых руках, как будто в нем находилась ядовитая змея или бомба замедленного действия.

– А что это у вас? – осторожно спросила Надежда, на всякий случай держась поодаль.

– Ты представляешь, Надя… – растерянно проговорила Антонина Васильевна. – Такая странная история… приехал курьер… привез вот это… попросил меня подержать…

Она замолчала, испуганно глядя на пакет.

– Да в чем же дело? – встревоженно переспросила Надежда. – Какой курьер? Что там? Бомба?

– Типун тебе на язык! Что ты такое говоришь? Почему бомба? Это урна… урна с прахом Максима Дроздаева. Курьер эту урну доставил, а когда я сказала, что Елена в больнице, – сунул мне пакет и укатил на своем мотоцикле…

Надежда испытала смешанное чувство.

С одной стороны, это было облегчение.