Ночное солнце

День пролетел в домашних хлопотах. Муж не звонил, и Надежда решила не звонить тоже. Ладно, вернется, тогда и разберемся, чем он занимался в этом пансионате.

Надежда легла спать раньше обычного и долго ворочалась, никак не могла заснуть. Объяснялось это очень просто – она была одна дома, без мужа и даже без кота, который по вечерам приходил к ней на постель и уютно мурлыкал.

И еще ее беспокоило, что в расследовании она не продвинулась нисколько. Ну, выяснила, что Максим Дроздаев жив, так это еще не точно. А остальные ее вопросы пока остались без ответа. Главный вопрос – зачем? Для чего Максим Дроздаев замутил всю эту историю? Сам ли он все придумал, или его вынудили? Скорей всего последнее, потому что пожалел бы он жену, не стал ее так подставлять. Впрочем, говорят же: чужая душа – потемки…

Наконец Надежда заснула.

Ей приснилась та квадратная женщина, которую она видела на похоронах Максима Петровича и позже, возле их дома. Эта женщина шла по мрачному темному коридору с каменными стенами в потеках сырости, она была одета в странный черный балахон с откинутым на спину капюшоном, в одной руке держала тускло горящую свечу, в другой – маленький бронзовый колокольчик.

Вдруг она обернулась, уставилась на Надежду пронзительным взглядом маленьких, близко посаженных глаз и проговорила замогильным голосом:

– Вставай! Вставай! Твое время пришло! – и позвонила в свой колокольчик.

Она звонила, звонила, звонила, не переставая… и наконец Надежда проснулась.

Проснулась от вполне реального звона.

Это звонил ее телефон.

Надежда вскочила с кровати и метнулась к столу, на котором лежал ее злополучный телефон. В голове у нее мелькнула тревожная мысль, вдруг что-то случилось с мужем. Иначе зачем кто-то будет звонить ей посреди ночи.

По дороге она зацепилась ногой за что-то мягкое и раздраженно вскрикнула:

– Бейсик, паршивец, не путайся под ногами!

Но тут же вспомнила, что кот благополучно проживает на даче, и догадалась, что зацепила ногой пушистую тапку.

Наконец она добралась до стола, схватила телефон и испуганно проговорила:

– Саша, это ты?!

– Нет, Надя, это я! – раздался из трубки какой-то полузадушенный, но определенно женский голос.

– Кто это – я? – переспросила Надежда, чувствуя одновременно облегчение и злость.

– Это я, Антонина!

– Антонина Васильевна?! А вы на часы-то смотрели? Сейчас же глубокая ночь!

Тут Надежда осознала, что Антонина – женщина серьезная, не легкомысленная, не склонная к беспричинной панике, и не стала бы звонить ночью без серьезной причины.

– Что-то случилось? – спросила она, инстинктивно понизив голос, хотя, кроме нее, в квартире никого не было.

– Кто-то в квартире у Дроздаевых хозяйничает, – шепотом ответила Антонина. – То есть хозяйничал. Я сплю чутко, проснулась от каких-то подозрительных звуков, прислушалась – а у них кто-то ходит и мебель двигает…

– Так вызывайте полицию!

– Да я бы вызвала, но они уже ушли. Только что. Ты вот что, Надя, посмотри в окошко, может, увидишь их. У тебя окна как раз на ту сторону выходят, где подъезд, а у меня – на другую.

Раздражение от ночного звонка прошло. Надежда почувствовала знакомый охотничий азарт, который появлялся у нее при расследовании криминальных происшествий. Она положила телефон на стол и метнулась к окну спальни. Отсюда она увидела подъезд. Ночь была светлая, июньская, и двор был виден как на ладони. И тут дверь подъезда открылась, и из него быстрой походкой вышли два человека.

С седьмого этажа Надежда смогла разглядеть двух мужчин, один был с бритой головой и высокий, второй – с рыжими вьющимися волосами и пониже ростом. О чем-то озабоченно переговариваясь, они направились к углу дома и скрылись за ним.

Квартира Надежды выходила на две стороны, и та сторона, куда ушли неизвестные, была видна с лоджии. Надежда Николаевна, не теряя ни минуты, бросилась в гостиную, где был выход на лоджию.

Однако по дороге у нее мелькнула еще одна полезная мысль, она забежала в кабинет мужа, выдвинула верхний ящик стола и вытащила оттуда мужнин бинокль.

Сан Саныч, как всякий нормальный мужчина, любил всякие технические игрушки, поэтому в свое время купил себе хороший немецкий бинокль.

Вооружившись биноклем, Надежда выскочила на лоджию и выглянула на улицу.

Двое мужчин появились из-за угла.

Теперь Надежда хорошо их разглядела – мрачное смуглое лицо бритоголового и круглую физиономию его рыжего спутника. Вид у обоих был понурый, разочарованный, в руках они ничего не несли. Рыжий заметно прихрамывал.

Пройдя мимо дома, они свернули к площадке, где стояли припаркованные на ночь машины. Рыжий что-то сказал своему спутнику, но тот на него сердито прикрикнул. В руках бритоголового появился брелок с ключами, он нажал кнопку, и в ответ на это одна из машин приветливо мигнула фарами. Надежда подкрутила колесико бинокля и внимательно рассмотрела эту машину.

Это была зеленая «хонда», и Надежда даже смогла разглядеть ее номер. Не полагаясь на свою память, она схватила случайно попавший под руку огрызок карандаша и записала номер машины на горшке с цветущей азалией.