Ночной хозяин

«Оттавио, мой сердечный друг. Не знаю, вспомните ли вы меня после стольких лет разлуки. Я знаю, что вы живы и служите в Эвинге при имперском окружном суде. Возможно, вы все еще злы на меня за мое предательство. А может, выбросили Божену Ронович из головы, как поступают достойные господа с ошибками молодости.

Я не знаю, как вы отнесетесь к тому, что я собираюсь доверить этому письму. Но у меня все равно нет иного выбора, кроме как написать вам, в надежде, что вы не швырнете мое послание в пламя камина, а прочтете обращенную к вам мольбу женщины, которая когда-то любила вас. Дочитайте мое послание до конца, Оттавио.

Я пишу, что любила вас, и вы вполне можете упрекнуть меня в том, что, если бы это было правдой, я не поступила бы с вами так жестоко. Не разбила бы вам сердце, не вышла бы замуж за другого. Правда в том, Оттавио, что если бы я могла вернуться назад, в тот злополучный день, зная то, что я знаю сейчас, я бы уехала с вами, как вы и просили меня. Я не собираюсь оправдывать свой поступок, мне нет оправдания. Все мы совершаем ошибки. Мое согласие на помолвку с Перштейном и разрыв с вами были самой большой ошибкой в моей жизни. Но ничего не исправить. Не вернуть утраченное, не собрать прошлогодний снег.

Поверьте, Оттавио, я никогда не стала бы тревожить вас и будить не самые приятные для вас воспоминания, если бы не крайняя нужда, в которой я сейчас нахожусь.

Вы жили в Вышеграде еще четыре года после нашего расставания, поэтому наверняка слышали, что у нас с мужем после свадьбы родился сын. Милош. Наследник рода Перштейнов. У Перштейнов есть слабенький семейный дар, последние несколько поколений в роду регулярно появляется наследник — видящий.

Моя семейная жизнь наверняка вас не волнует, однако мы с мужем так и не смогли полюбить друг друга. А мужнина родня, особенно семейство его брата, меня просто ненавидит. Так получилось, что Владыки не благословили нас другими детьми, кроме моего первенца.

Три месяца назад мой супруг отошел к престолу Владык. По прошествии восьми дней после погребения мужа семейный дар не снизошел ни на одного из членов семьи. Брат мужа обвинил меня в супружеской неверности и потребовал у окружного суда закатного округа признать моего сына бастардом, а меня прелюбодейкой.

Я пишу вам эти строки, сидя в камере окружной тюрьмы, у меня, увы, нет средств, чтобы внести за себя залог, брат мужа самовольно захватил замок и доходы от владения.

Моя родня из Роновичей отвернулась от меня, фактически признав мою вину в глазах общества.