Ночной хозяин

In primo, ар Майер не был зарегистрирован как одаренный. Более того, шансов на то, чтобы получить дар, у него практически не было.

Шансов не было, а дар, судя по результатам проверки, был!

Семьи и законных детей он не имел, сожительствовал, по словам все той же наблюдательной матушки Фриды, со своей хозяйкой. Работал доверенным лицом на довольно солидную Эвингскую купеческую семью. Открыл в Ривельне контору, но часто вел дела за его пределами. Денег дома не держал, все его сбережения хранились у местного менялы. Ни друзей, ни врагов, ни конкурентов в Ривельне он не имел. Завещание его было написано на имя девицы незнатного происхождения — белошвейки, проживающей в Эвинге — Эльзы Кох.

Duende, что-то заставило убийц держать его в доме на положении пленника, как и его хозяйку, а не убить сразу, что было бы гораздо разумнее и безопасней. Проникнуть в храм можно было в любое время.

Оттавио специально проверил. На день убийства не выпадали ни священные, ни просто особые дни.

Бандиты ждали того, кто приедет и проведет ритуал? Ну… скорее всего.

Одаренный? Религиозный фанатик? Темный колдун? Нет ответа.

Что за ритуал творят злодеи, а это именно ритуал, причем, судя по рассказу мастера Гимпеля, — завязанный на конкретный род и его кровь? Нет ответа.

Ad tertum, кто эти злодеи? Вот тут уже поздним вечером ответ появился. Рассматривая отвратительного качества рисунки, сделанные местным «живописцем» со слов матушки Фриды (два крейцера, за меньшее мошенник не согласился), Оттавио узнал одного из громил. В основном по характерному шраму. Этого человека звали «Кривой Ганс», и Оттавио впервые увидел его на эшафоте. Здоровяка пороли за вооруженное нападение на горожанина.

Потом, когда ар Хаас разгромил очередную банду, промышлявшую возле Эвинга, вскрылись их связи с городским дном, и Кривого вместе с его братом «Вонючим Гансом» (второй портрет принадлежал, скорее всего, ему) объявили в розыск, а их подельников кололи дознаватели окружного суда. Было это три года назад и братьев так и не поймали, хотя числилось за ними уже немало грехов перед имперским правосудием.

Год назад братья возглавили другую банду, которая грабила купцов и караваны так ловко, что было ясно — в городе у них есть наводчик.

Ар Хаас накрыл всю банду разом, проведя блестящую полевую операцию, однако Косой и Вонючий братцы в очередной раз ускользнули.

И вот эти уроды всплыли здесь, засветившись в странном ритуальном убийстве.

Лицо молодого сообщника матерых бандитов казалось Оттавио смутно знакомым, но, учитывая отвратительное качество рисунка, он никак не мог вспомнить, откуда.

Впрочем, личность тех бандитов, которых он смог опознать, — это была крепкая зацепка.

Если подумать, то до имения Майеров, в котором состоялось последнее похищение и убийство трех женщин, отсюда два-три дня пути. День, чтобы все вскрылось и их сюзерен написал жалобу. Отправка жалобы птицей — несколько часов. Гимпель получает жалобу, отправляется в архивы, чтобы «освежить память», и два дня тому назад докладывает субпрефекту о происшествии.

Второе преступление было совершено после первого и, возможно, теми же самыми подонками.

Все сходится.

Значит, впереди еще три ритуальных жертвоприношения.

Пора Оттавио возвращаться в Эвинг. Здесь, в Ривельне, он уже сделал все, что мог.

Заодно и Ар Хаас от владетеля Линген вернется, надо будет с ним обсудить, что он там накопал. А у Гимпеля стоит узнать подробности и географию предыдущих «несчастных случаев» с представителями рода Майеров.

На следующий день с утра Оттавио зашел в церковь Всех Святых и использовал открытый лист, выданный ему Ромуальдом еще перед поездкой в гости к господину «Легиону». Документ он предусмотрительно оставил у себя. Оттавио разослал от имени окружной Священной Консистории требование к приходским каноникам провести эксгумацию тел погибших Майеров. Ему был нужен мизинец каждого покойника, кости он потребовал прислать напрямую в особняк префекта «не считаясь с расходами». Чужих денег ему было не жалко, а дело было довольно срочное.

Обратный путь

1

Рыжеусый Фриц Лангвейлен проводил Оттавио до почтовой кареты. Вчера он пытался уговорить ар Стрегона взять с собой эскорт, хотя бы пару стражников, но Оттавио не счел необходимым обременять себя охраной. На всякий случай он попросил у сержанта мерку пороха и подвесил ее на пояс, в отделение где пребывали остальные фокусы заклинаний.

На почтовые кареты нападали крайне редко. Кареты были собственностью империи, поэтому к поимке таких неблагоразумных грабителей сразу подключалась префектура. И розыск велся не в пределах одного владения, а во всем округе Вестгау сразу. И что за навар с почтовой кареты, кроме груды писем?

Имперские орлы на дверцах, держащие в лапах почтовый свиток, были универсальным пропуском и через поместные таможни, на которых кареты пропускались без лишних проволочек и серьезного досмотра.

Оттавио тепло распрощался с сержантом Лангвейленом и погрузился в карету, приготовившись страдать от холода и тряски ближайшие сутки.