Читаем Ночной корабль: Стихотворения и письма полностью

О руках мужчины – о рукахМужественных, бережных и честныхИ об их заслугах полновесныхОчень трудно говорить в стихах.Очень трудно не в высоком тоне,А в достойной правды простотеУложить в стихотворенье теМускулы, суставы и ладони,Для которых равные друзьяКорабельный руль, перо и молот.Обладатель рук уже не молод,Но его рукам стареть нельзя.
В ночи вахт они не уставалиВверенный корабль вперед вести,Не сбиваясь в темноте с пути,Одиноко лежа на штурвале,Как не уставали строить дом,Стены воздвигать, дробить каменья.Много муравьиного терпеньяВ радостном труде, на вид простом.Много доброты в спокойной силе.Одиноким, нищим и больнымЧасто эти руки, как родным,Жертвенную помощь приносили.Не впадая в пафос похвалы,
Смею ли о платье умолчать я?К празднику они мне сшили платье,Не стесняясь женственной иглы.Я люблю на загорелой кожеБлекло-синий якорь узнавать,Но когда они берут тетрадь,Этот жест мне остальных дороже,Потому что дару сужденоДоказать, что жизнь прошла недаром.Выдержанным станет, но не старым,Много лет бродившее вино!

ДВА ДЕРЕВА

Два дерева оторваны от рощ,В кирпичный угол городом забиты.Горит фонарь. На ледяные плитыЛьет день и ночь неугомонный дождь.Пирамидальная, как ночь, темна,Щетинит ель колючий панцирь хвои.От сквозняков хранит ее стена,И что-то в ней гранитно-неживое.А в стороне, от ветра охмелевИ воздух колотя ветвями хлестко,Шатается, бормочет нараспев,Как пьяная, вся рваная березка:– О роща детства, где твои ручьи
И шапочки грибов на мшистом срубе?..Разбередив корнями кирпичи,Врастай, береза, в городские глуби!Ей только бы, нацелясь, доплеснутьДо стойкой ели и ударить в грудь,Взъерошенными листьями мотая,Но шалых вихрей налетает стая,Дугой обратной белый ствол креня,И брызнули с ветвей каскадом слезы…Терпенье ели близко для меня,Но ближе мне отчаянье березы.1969

ИКАР

Н. Ф. Икару

Перейти на страницу:

Все книги серии Серебряный век. Паралипоменон

Похожие книги

100 великих деятелей тайных обществ
100 великих деятелей тайных обществ

Существует мнение, что тайные общества правят миром, а история мира – это история противостояния тайных союзов и обществ. Все они существовали веками. Уже сам факт тайной их деятельности сообщал этим организациям ореол сверхъестественного и загадочного.В книге историка Бориса Соколова рассказывается о выдающихся деятелях тайных союзов и обществ мира, начиная от легендарного основателя ордена розенкрейцеров Христиана Розенкрейца и заканчивая масонами различных лож. Читателя ждет немало неожиданного, поскольку порой членами тайных обществ оказываются известные люди, принадлежность которых к той или иной организации трудно было бы представить: граф Сен-Жермен, Джеймс Андерсон, Иван Елагин, король Пруссии Фридрих Великий, Николай Новиков, русские полководцы Александр Суворов и Михаил Кутузов, Кондратий Рылеев, Джордж Вашингтон, Теодор Рузвельт, Гарри Трумэн и многие другие.

Борис Вадимович Соколов

Биографии и Мемуары
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное