Нортенгерское аббатство (пер. В.Литвинец)

– Я знаю, дорогая, и твоя бескорыстность будет вознаграждена. Трудно сыскать во всем свете вторую такую девушку, которую бы так сильно любили все, кто с ней знаком. Осмелюсь предположить, что как только мистер Морланд с тобой познакомится, милая моя детка… – но не станем огорчать дорогую Кэтрин такими словами. Мистер Морланд повел себя, как истинный джентльмен. Я всегда слышала о нем лишь самые лестные отзывы. Конечно, не стоит на это рассчитывать, но что, если бы тебе досталось приемлемое состояние, ведь он человек таких либеральных взглядов.

– Уверена, никто не думает о мистере Морланде лучше, чем я. Но ты знаешь, у всех есть свои недостатки, и у каждого есть право распоряжаться собственными деньгами в соответствии с собственными прихотями.

Кэтрин очень задели такие намеки.

– Я совершенно уверена, – отчеканила та, – что отец пообещал ровно столько, сколько мог себе позволить.

– Никто в этом не сомневается, милая моя Кэтрин, – поспешила с ответом Изабелла. – Ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы понять, что и гораздо меньший доход вполне меня удовлетворил бы. Вовсе не жажда денег слегка меня расстроила – я ненавижу деньги. Доведись нам заключить союз, имея только пятьдесят фунтов в год, и я уже была бы рада. Ах, моя Кэтрин, ты вновь меня разгадала. В сердце моем заноза: долгие, долгие, бесконечные два года должны пройти, прежде чем твой брат получит деньги.

– Да-да, милая Изабелла, – подхватила миссис Торп, – твое сердце у всех на виду. Ты ничего не скрываешь. Мне так понятна твоя нынешняя грусть. От такого честного признания мы все полюбим тебя еще крепче.

Возмущение Кэтрин начало ослабевать. Она осмелилась поверить, что лишь задержка свадьбы печалит Изабеллу, а когда после она встречала ее столь же радостной и дружелюбной, как и прежде, она и вовсе забыла о былых сомнениях. Вскоре вслед за письмом приехал сам Джеймс, которого приняли с предельным радушием и благодарностью.

Глава 17

Наступила шестая неделя пребывания Алленов в Бате – неделя, обещавшая стать последней, что, правда, некоторое время было под вопросом, не дававшим покоя бедной Кэтрин. Какой ужас, если ее знакомство с Тилни закончится так внезапно. Все ее счастье, похоже, может оказаться под угрозой, и ее роману придется остаться без продолжения, однако все складывалось не так уж плохо, когда было решено, что комнаты останутся за ними еще на пару недель. То, что принесут ей эти дополнительные две недели, кроме нечастых, но волнительных встреч с Генри Тилни, не особенно занимало мысли Кэтрин. Поскольку помолвка Джеймса показала ей, что может произойти, она все же один или два раза позволила себе задуматься над возможными последствиями, но сейчас заглянуть в будущее ей мешали ожидавшие ее встречи наедине; настоящее было теперь заключено в целых трех неделях, в течение которых она могла быть уверена в своем счастье, тогда как вся остальная ее жизнь представлялась такой далекой, что не вызывала в ней почти никакого интереса. Еще утром, когда только были улажены все вопросы, она заглянула к мисс Тилни и поведала ей о своих радостных чувствах. Тот день, пожалуй, стал самым решающим в ее жизни. Но едва она поделилась своей радостью по поводу откладывающегося отъезда мистера Аллена, как мисс Тилни сообщила ей о том, что ее отец только что решил уехать из Бата к концу следующей недели. Это был настоящий удар! По сравнению с такой новостью, неопределенность, терзавшая ее с утра, казалась теперь приятным спокойствием. От веселья Кэтрин и след простыл, и голосом, полным неподдельной тревоги, она тихо повторила последние слова мисс Тилни:

– К концу следующей недели.

– Да, моего отца нелегко убедить в том, как благотворны здешние воды. Его огорчило отсутствие кое-каких его приятелей, которых он ожидал здесь увидеть, поэтому теперь, чувствуя себя совершенно здоровым, спешит поскорее вернуться домой.

– Как жаль, – расстроившись, проговорила Кэтрин. – Если бы я только знала об этом раньше…

– Быть может, – несколько смутившись, начала мисс Тилни, – ты бы не возражала?.. Я была бы так счастлива, если б…

Вошел ее отец, чье появление не позволило мисс Тилни закончить свое любезное предложение, которое, как уже начала надеяться Кэтрин, могло касаться их переписки. Поприветствовав ее с присущей ему учтивостью, он повернулся к своей дочери и сказал:

– Могу ли я, Элеанора, поздравить тебя с удачно изложенной просьбой к твоей милой подруге?

– Я как раз начала говорить, сэр, как вошли вы.