Норвежский лес

– Ну и пусть. Все равно мне хочется узнать, что было дальше.

– О’кей. Только давай где-нибудь спрячемся. Сегодня что-то прохладно.

Она свернула перед теннисными кортами, спустилась по узкой лестнице и вышла к веренице складов. Открыла дверь ближнего, вошла и включила свет.

– Добро пожаловать. Правда, здесь ничего нет.

Внутри ровными рядами тянулись лыжные комплекты: сами лыжи, палки и ботинки. Здесь же на полу лежали мешки с посыпкой, лопаты для чистки снега.

– Раньше я часто приходила сюда играть на гитаре. Когда хотелось побыть наедине с собой. Уютно, правда?

Рэйко уселась на один мешок и предложила мне сесть рядом.

– Ничего, если я немного подымлю?

– На здоровье, – ответил я.

– Только это никак не могу бросить, – скривилась Рэйко и со вкусом затянулась. Я подумал: «Ну кто еще может так смачно курить?» Я ел одну за другой виноградины и складывал косточки и шкурки в жестяную банку, ставшую нам пепельницей.

– На чем я вчера остановилась?

– На чем-то вроде: «В ненастную ночь я взбиралась по отвесной скале за гнездом ласточки…»

– Ты такой забавный, когда шутишь, а лицо серьезное, – восхищенно сказала Рэйко. – Я начала давать той девочке уроки по субботам. Точно.

– Правильно.

– Если всех в мире разделить на способных и неспособных учить других людей, пожалуй, меня можно причислить к первым, – сказала Рэйко. – Хотя в молодости я так не считала. И на то были свои причины. Но с возрастом я научилась разбираться в окружающих меня вещах и теперь могу так сказать. Я умею учить других. И весьма неплохо.

– Я тоже так думаю, – согласился я.

– Я намного терпимее к посторонним, чем к самой себе, и куда проще раскрываю положительные стороны других людей, чем свои собственные. Такой вот я человек. В общем, существо наподобие чиркалки спичечного коробка. Хотя… я отношусь к этому спокойно. Лучше первоклассная спичечная коробка, чем второсортные спички. Я стала так рассуждать, если не изменяет память, именно после встречи с той девочкой. В молодости у меня было несколько учеников, но подобные мысли в голову не приходили. И только начав преподавать ей, я впервые задумалась: «Вот, оказывается, как неплохо я умею учить людей». Так успешно продвигались наши занятия.

Я, кажется, говорила вчера, что техника у нее была посредственная. Музыкантом она становиться не собиралась, что облегчало мне работу. В школе ей было достаточно получать минимальные оценки, чтобы автоматически поступить в институт. Грызть гранит науки ей не хотелось, к тому же мать просила особо не усердствовать. Я и не пыталась на нее давить, потому что с первой встречи поняла: заставлять ее что-либо делать – бесполезно. Общительный ребенок, но делает только

то, что хочет. Тут первым делом нужно дать ей возможность играть произвольно. Предоставить стопроцентную свободу. Затем сыграть то же самой в разных вариациях, обсудить, какая лучше, какие места понравились. И попросить ее повторить. Глядишь, исполнение станет на порядок лучше, самое ценное она переймет.

Рэйко вздохнула и посмотрела на огонек сигареты. Я продолжал есть виноград.

– Я не считаю себя обделенной чувством музыки, но у нее оно было острее моего. «Жаль, – подумала я, – брала бы с детства уроки у сильных учителей – играла бы намного лучше». Хотя нет, она бы не потянула серьезную учебу. В мире немало таких людей. По крупицам разбазаривают свой талант, не могут удержать его в руках. Мне доводилось таких видеть. Сначала думаешь: вот это да! Например, берут и играют сложную вещь с листа, и при этом – очень даже прилично. Слушатели сражены наповал. Сижу и думаю: куда мне до такой игры? Но на этом – всё. Дальше прогресса нет. Почему? Не хватает усилий. Потому что их не приучили выкладываться, избаловали. Потому что обладая талантом с детства, можно было не напрягаясь, сносно играть, и слушатели бы нахваливали. Зачем стараться, если и так все видят? На что другим требуется три недели, получается за полторы. Учитель слушает и говорит: «Здесь уже хорошо, пойдем дальше». И опять – в два раза быстрее остальных. И опять они идут дальше. Не набив ни одной шишки, теряют то, без чего не может состояться личность. Это – трагедия. Со мной тоже такое могло произойти, но, к счастью, преподаватель оказался на редкость строгим, и все обошлось.

Но девочка занималась с увлечением. Это же как гнать по автостраде на пришпоренной машине. Стоит шевельнуть пальцем, и она подчиняется тебе беспрекословно. Даже если едешь на очень большой скорости. Один из секретов преподавания таким ученикам – не перехваливать их. Они и так с детства слишком к этому приучены и воспринимают каждую новую похвалу как должное. Достаточно изредка найти нужное слово. И еще: главное – на них не давить. Пусть выбирают сами. Направляй вперед, а если застопорятся – заставляй думать. Только и всего. И все будет получаться.

Рэйко бросила окурок на пол и раздавила его ногой. Как бы для успокоения глубоко вздохнула.