Ностальгия по крови

– История эта примечательная. Отец парня, богатый бизнесмен, сделал так, что его признали душевнобольным. Он увез сына в Японию и положил в психиатрическую клинику. Через четыре года его выписали, и со временем Сагава стал звездой. Он снимался в порнофильмах, участвовал в ток-шоу, даже опубликовал несколько бестселлеров.

– Спасибо от всего сердца за приглашение на ужин, – ответила Илария.

Оплатив счет, Безана объяснил официанту, что они журналисты, и спросил о Брешани. Официант очень смутился и тут же побежал за хозяином. Явился шеф-повар.

– Да, мы слышали. До сих пор не можем поверить. Он всегда приходил с дамой, и оба были очень любезны.

– И оба очень скрытные?

– Вот именно.

Больше ничего интересного они рассказать не могли. Даже не вспомнили, когда Брешани заходил в последний раз, один или с женщиной. Безана смирился и встал из-за стола.

– Я-то думал, мы найдем здесь что-нибудь.

– Надо было ехать в Санто-Доминго, – ответила Илария.

Одеваясь у входа, они заметили, что на стене висят фотографии, и задержались, чтобы их рассмотреть. Илария с любопытством разглядывала лица людей, практически никого не узнавая. Так, ничего особенного, местечковые знаменитости. И вдруг стиснула руку Безаны:

– Марко, посмотри сюда.

– Думаю, это актеры какой-нибудь мыльной оперы.

– Нет, то есть да, может, и актеры. Но посмотри за их спины, на соседний столик. По-моему, это Мелисса.

Безана подошел вплотную к стене.

– Да, – согласился он. – Это она.

Его снова пронизала острая боль. Марко не мог не представить себе, как она сидела за столиком и с любопытством рассматривала меню. Она любила жизнь. «Давай попробуем вот это, давай еще это…» Наверное, красное платье было новым. Кто знает, сколько платьев она перемерила, пока не выбрала это.

– Надо разглядеть, с кем она сидит, – сказала Илария.

Фотография висела слишком высоко, и она попросила Безану ее достать. Взяв фото в руку, она побледнела.

– Марко, иди сюда, прошу тебя, – она протянула ему фото в рамке. – Посмотри, только очень внимательно.

Безана надел очки: теперь он уже не видел так, как раньше.

– Мужчина, который сидит напротив нее, похож на Джорджо.

– Не может быть, – помотал головой Безана. – И потом, он сидит спиной к нам.

– Я должна рассказать тебе одну вещь, которую услышала от Милези.

– Не уверен, что хочу это знать, – буркнул Безана.

15 января

Настал день похорон Мелиссы. На улице собралось много народу, виднелись телекамеры. Было много венков с детскими надписями типа «Прощай, Ангел», хотя она была женщина взрослая, женщина со своими тайнами. Наверное, она первая рассмеялась бы, увидев эту наивную надпись. Как только друзья на плечах вынесли гроб, раздались аплодисменты.

– Какого черта они аплодируют? – разозлился Безана.

Он не выносил аплодисментов на похоронах. Подумаешь, заслуга: быть убитыми. Это одна из немногих вещей, в которой никто не хочет побеждать. Такие аплодисменты не годятся даже в качестве поощрения. Кого вы хотите поощрить в такой момент? Достойнее всего было бы скромное молчание.

Илария хорошо помнила мессу, которую служили по ее матери, – похороны провести не удалось, потому что официально она числилась пропавшей без вести, – и странное чувство собственной отчужденности. Пришло очень много народа, казалось, все ее хорошо знали, даже те, кто едва здоровался с ней. Илария училась тогда в первом классе. Она все время задавалась вопросом: почему люди так странно себя ведут? Ее удивляли фразы, которые произносили родители ее одноклассников, видевшие маму только однажды, когда выдавали табели успеваемости. Казалось, они всегда были друзьями. И только потом, став уже взрослой, Илария поняла, что тогда возникло своего рода соперничество: кто ближе был знаком с жертвой. И что человек, в своем стремлении к саморекламе, склонен фальсифицировать даже воспоминания, чтобы только почувствовать себя в центре чего-то, что его почти не касается. Весь городок, вовлеченный в событие только потому, что жертва здесь жила, пребывал в непрерывном беспорядочном движении. Все вспоминали какие-то незначительные эпизоды: как встретили ее возле лавки молочника, как ехали с ней в одном автобусе, как она поставила машину прямо напротив дверей чьей-то свекрови. В общем, каждый давал понять, что был с ней знаком.

Вдруг Илария толкнула Безану локтем, увидев в толпе Джорждо:

– Погляди-ка, кто пришел.

Джорджо подошел к ним и поздоровался.

– Душераздирающее зрелище, – сказал он. – Мать просто уничтожена, на нее страшно смотреть.

На него самого было страшно смотреть.

– Хорошо еще, что не разглагольствуют о семейном достоинстве, – отозвался Марко. – Терпеть этого не могу. У этих людей есть все основания ругаться. А болтовня о достоинстве заставляет их чувствовать себя виноватыми на пустом месте.

– Ты прав.

– Ты хорошо знал Мелиссу?

– Нет, – сказал Джорджо и отвел глаза.

Илария покосилась на Безану.

– Брешани признался?

Джорджо помотал головой.

– Этот ублюдок без конца повторяет, что все это ошибка и он ни при чем.

– А как же ДНК? Как она там оказалась?