Новая история денег. От появления до криптовалют

В принципе, идея, лежащая в основе исламских финансов, очень привлекательна: действительно, как было бы здорово, если бы люди и банки научились справедливому разделению прибыли и риска. Может, за этим будущее? Но пока теория не соответствует практике, к тому же мусульманские страны не могут отделить себя от мировой экономики, в которой царствует кредит. Все их благополучие и капиталы напрямую зависят от западной финансовой системы, а та не могла бы существовать без процентов. Но это не значит, что не существует примеров успешных исламских банков. Самый знаменитый — бангладешский «Грамин» (Grameen bank), основатель которого Мухаммед Юнус получил за внедрение этой бизнес-модели Нобелевскую премию. Банк занимается микрофинансированием, причем бьет в самую больную точку — вытаскивает из бедности и рабской зависимости женщин. Начал банк лет сорок назад с ссуды в размере 27 долларов, сейчас навыдавал таких мини-ссуд уже на многие миллиарды. Десятки тысяч женщин создали свой бизнес и избавились от нищеты. Получили вместо рыбы ту самую удочку, о которой так любят говорить экономисты, имея в виду, что настоящая помощь голодным — это научить их самим добывать средства пропитания, а не рассчитывать постоянно на благотворительность. Такая модель практикуется теперь более чем в 40 странах. «Грамин» пришел уже и в США. А в этой стране, сколь ни странно, десятки миллионов граждан не имели банковских счетов или их доступ к банковским услугам был ограничен. Им не видать никаких кредитов — никогда, а ведь они вместе зарабатывают больше 500 миллиардов долларов в год. Причем если вы думаете, что «Грамин» занимается благотворительностью, то вы ошибаетесь. Нет, он, без сомнения, творит благо — но под 16 процентов годовых. Проценты, правда, идут не на формирование сверхприбыли, а на страхование рисков — ведь, естественно, их уровень в этой модели очень велик. Микрофинансирование с тех пор вошло в большую моду, распространилось по всему миру, совокупный оборот этой отрасли составляет порядка 124 миллиардов долларов. Вернее, составлял: карантинные меры жестоко ударили по клиентуре микрофинансовых учреждений, число просроченных платежей нарастает лавиной. Есть серьезные основания опасаться, что отрасль если и выживет, то выйдет из кризиса в сильно ослабленном, урезанном состоянии, обороты могут упасть в разы, а то и десятки раз. Между тем именно тогда беднота будет особенно остро нуждаться в возможности получения кредита под приемлемые проценты. Поэтому модель эта останется востребованной, пусть даже и в меньших масштабах. Что же касается процентов, то обойтись без них в банковском деле практически невозможно. И из-за инфляции, и из-за рисков. Так что следующую притчу о Ходже Насреддине можно рассматривать и как насмешку над лицемерием в денежных делах.

Шел однажды Ходжа по рынку, и вдруг набросился на него какой-то торговец, стал требовать вернуть долг — 75 пиастров. «Разве ты не знаешь, — удивился Ходжа, — что завтра я собираюсь отдать тебе 35 пиастров, а в следующем месяце — еще 35? Но в таком случае сегодня я должен тебе только 5 пиастров. И тебе не стыдно набрасываться на меня на глазах у всех из-за такого пустякового долга?» Торговец растерялся и скрылся с места событий. Когда вы встречаете в прессе выражение «реструктуризация долга», то вспоминайте эту историю — как Ходжа свой долг реструктурировал, только без всяких переговоров, явочным порядком. И без всяких дополнительных процентов. Но я лично предполагаю следующее развитие событий. Погоревав, пошел торговец к своему более решительному и физически крепкому коллеге и продал ему долг Ходжи — со скидкой, конечно, с дисконтом. За 60 пиастров вместо 75. То есть так вот и происходила ранняя, пока еще не очень формальная, торговля долгом. Сегодня же долг — и государственный, и частный — стал одним из основных финансовых товаров мира. Но принцип остается тем же, что и в истории Ходжи. Кто-то продает третьей стороне чей-то долг со скидкой, решившись на синицу в руке — на то, чтобы хоть что-то получить. Кто-то же рассчитывает на журавля в небе. Долг Ходжи можно было бы сегодня назвать дисконтной облигацией или облигацией с нулевым купоном. Такая их разновидность, кстати, не противоречит принципам исламских финансов и широко распространена и на Западе, к ней относятся некоторые виды государственных казначейских бумаг. И чтобы успешно пользоваться ими, не обязательно уже обладать большой физической силой или крутым нравом, достаточно трезвого расчета. Ну и понимания, хотя бы элементарного, того, как эти механизмы работают.

Эх, акция, облигация, куда вы катитесь…