Новая психокибернетика

Точно так же, собираясь выдвинуть новую идею или найти ответ на поставленный вопрос, мы должны исходить из предположения, что ответ уже готов и остается только отыскать его в закоулках нашего сознания. Доктор Норберт Винер говорил по этому поводу следующее: «Как только ученый приступает к решению какой‑нибудь научной проблемы, которая, по его мнению, должна иметь позитивное решение, все его отношение к поиску меняется самым кардинальным образом. Фактически он уже на пятьдесят процентов приблизился к искомому ответу»(Винер Ноберт «Гуманное использование человеческих качеств»). Если вы настроились должным образом на творческую работу, будь то продажа товаров, управление бизнесом, написание сонета, улучшение отношений между людьми или что‑нибудь в этом роде, вы начинаете с постановки цели и формулирования конкретной задачи, которая может быть «опознана» вашим сознанием во время работы даже в том случае, если выражена в довольно смутной форме. Если вы серьезно относитесь к делу, у вас есть желание достичь цели и вы начали напряженно обдумывать все сложности предстоящей проблемы, то креативный механизм приступает к работе и уже упоминавшийся нами ранее сканер начинает интенсивно перебирать все варианты возможного решения. Он отбирает определенные идеи, конкретизирует факты, обобщает предыдущий опыт, связывает все это вместе в единое целое и создает все необходимые предпосылки для решения поставленной задачи. А когда готовое решение уже доставлено на уровень вашего сознания, что‑то «щелкает», и вы вдруг понимаете, что наконец‑то нашли требуемое решение. Причем чаще всего это происходит тогда, когда вы уже заняты совсем другими делами или после утреннего пробуждения. Имеет ли ваш креативный механизм доступ к накопленной универсальным разумом информации? Многочисленные экспериментальные данные недвусмысленно говорят о том, что имеет. А как еще, к примеру, можно объяснить случай с Луисом Агасси, рассказанный его женой? Агасси всеми силами старался создать для себя целостное представление об окаменелой рыбе, отпечаток которой прекрасно сохранился на каменной плите. Отчаявшись и потеряв всякую надежду, он в конце концов оставил это дело и попытался выбросить саму идею о возможности восстановить первоначальный облик рыбы. Вскоре после этого он проснулся однажды ночью и стал доказывать, что видел эту рыбу во сне, причем со всеми недостающими чертами. И тогда он вновь поехал на горное плато, чтобы посмотреть на отпечаток и попытаться восстановить его образ. Но не тут‑то было. Он так и не смог сделать этого, так как вскоре забыл все то, что так отчетливо видел во сне. На следующую ночь ему снова приснилась эта рыба, но утром он так и не смог вспомнить никаких подробностей. И тогда он решил сделать по–другому. Надеясь, что эта рыба ему снова приснится, он положил на тумбочку рядом с собой карандаш и лист бумаги. Это случилось ближе к утру. Он увидел ее так ясно и четко, что уже не осталось никаких сомнений относительно зоологического вида этой рыбы. Пребывая в полусонном состоянии, в совершенно темной спальне он быстро набросал все, что ему приснилось. Каково же было удивление Агасси, когда, проснувшись утром, он увидел, что его ночной рисунок никак не похож на окаменелую рыбу. Тогда он снова поехал на плато и с помощью этого рисунка попытался восстановить облик рыбы. Поначалу у него ничего не получалось, но некоторое время спустя ему удалось очистить оставшуюся часть плиты и обнаружилось, что эта рыба в полной мере соответствует тому образу, который предстал перед ним во время сна. Так ему удалось решить эту сложнейшую задачу.

Вы не Эйнштейн