Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.

4. Мотивы сокрытия тех или иных лиц от следствия могли быть различными: от естественного желания сохранить от репрессий друга или родственника до более широких соображений морально-этического характера. В особенности стремления этого рода получали дополнительный стимул в том случае, если обвиняющие показания были непосредственно связаны с главными «винами»: подготовка мятежа, планы восстания, знание умысла и участие в обсуждении планов цареубийства. За попытками умолчать об участии в тайных обществах того или иного лица или представить его членство как «простую» осведомленность о существовании конспиративных организаций, а то и как отказ на предложение о вступлении, несомненно, стояло стремление не касаться важного обвинительного вопроса, усиливающего вину самого автора показания. Возможно, для подследственных рассказ о некоторых оправданных был связан с опасными вопросами подготовки мятежа, надеждами на поддержку широкого круга единомышленников или личными мотивами (родственники, друзья). Не случайно, что в большинстве случаев именно по опасным вопросам подследственные старались отрицать собственное участие и тем более – участие третьих лиц. В особенности это касается стойкого отрицания формальной принадлежности к тайному обществу ряда офицеров, находившихся в высоких чинах, которое проводили в своих показаниях некоторые из самых активных заговорщиков, вопреки появившимся показаниям «третьих лиц», прямо удостоверяющим принадлежность к декабристской конспирации, со ссылкой на других обвиняемых.

5. Наименее доказательными примерами неподтвержденного обвинения следует признать случаи, когда свидетель не мог привести дополнительные аргументы, подтверждающие его показания, а подследственный, на которого он ссылался, приводил убедительные возражения. Такие случаи (например, случай генерал-майора Каменского, принятого по показанию М. И. Муравьева-Апостола в Южное общество Ф. Ф. Вадковским), однако, количественно незначительны в общем числе подвергнутых изучению. Их нельзя сбрасывать со счетов: показания, прозвучавшие на следственном процессе, не основанные на слухах, ошибке, не сопровожденные оговорками, ограничивающими их достоверность, требуют к себе внимания, так как отражают ту информацию, те сведения, что циркулировали в среде участников декабристской конспирации.

6. Нет сомнения, что весьма значительную роль играла в ряде случаев незаинтересованность самого следствия в предметном и последовательном, объективном расследовании степени участия в декабристском обществе некоторых из освобожденных вследствие установленной «невиновности» лиц. В ряде случаев следствие не стало продолжать разыскание, очевидно, по воле высшей власти, в первую очередь, по воле Николая I. С этим связано, прежде всего, свертывание расследования в отношении связей декабристов с государственными деятелями высокого уровня и военачальников (М. М. Сперанский, Н. С. Мордвинов, А. П. Ермолов, П. Д. Киселев, К. И. Бистром, М. А. Милорадович и др.). Наглядный пример такого рода «остановившегося» расследования – дела упомянутых уже Н. П. Воейкова, А. С. Грибоедова, братьев Львовых.

7. Еще одна причина снятия обвинений «по инициативе» самого следствия, либо его незаинтересованности в проведении тщательного углубленного исследования причастности к тайному обществу, наличие которой можно уверенно утверждать, – это близость ряда подозреваемых к императорской семье, принадлежность их к влиятельным родам, придворной среде. Наиболее характерные примеры такого рода представляют А. М. и М. Ф. Голицыны, А. А. Плещеев 2-й, С. Ю. Нелединский.

8. Причины, по которым следствие вынесло оправдательное решение, в каждом конкретном случае следует рассматривать особо. Представляется, что источники дают основание для следующих итоговых наблюдений. Основная причина – тактика защиты подследственных, включающая:

– последовательное отрицание любой степени формальной принадлежности к тайному обществу;

– демонстрацию искренности и откровенности в показаниях; Далее, следует обозначить особенности расследования, которые способствовали появлению оправдательных вердиктов:

– отсутствие значительных усилий со стороны расследования, направленных на выяснение степени причастности к тайному обществу.

Последнее обстоятельство предполагает определенное воздействие на ход расследования чиновников штата Следственного комитета (А. Д. Боровков, А. А. Ивановский), которые непосредственно участвовали в в составлении вопросных пунктов, сопоставлении полученных показаний, анализе их содержания, в подготовке выписок из уличающих показаний, итоговых «записок о силе вины», других обобщающих результаты расследования документов, и тем самым влияли на вынесение итоговых решений следствия. Возможно, имело место содействие некоторых членов Следственного комитета. Возможно, сыграла свою роль близость к некоторым из оправданных великого князя Михаила Павловича, А. Х. Бенкендорфа и других.