Новые приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона в России. Дело «Медного всадника»

— Это не намек, а констатация факта, — изрек Шерлок, с трудом отрывая взгляд от коллекции Гудвана и оборачиваясь к присутствующим. — Итак, что мы имеем. Кто-то был здесь, очевидно, вчера поздним вечером и вскрыл опечатанный шкаф с ядами, причем замок не сломан, то есть он открыл его ключом. Кому-то было важно скрыть, что пломбы сорваны. Возможно, он рассчитывал вернуть штанглас с ядом на место.

Холмс оттопырил большой палец правой руки, затем выпрямил указательный.

— Далее, мы имеем вторую группу фактов. Пустое место в шкафу, то есть яд на место не вернули. И я нашел осколок от штангласа. Предположим, в нем была ядовитая жидкость и она разлилась. О свойствах этого яда я пока могу только догадываться, так как никакой маркировки не сохранилось, да и осколков, кстати, тоже больше не видно. А это значит…

— Кто-то убрал их! — звонко, словно играя в викторину, воскликнула Рита.

Холмс одобрительно кивнул.

— Жидкости мы тоже не наблюдаем, хотя она могла и испариться, если яда было немного.

— Доступ в этот кабинет имеют только сам доктор Гудван и его ассистентка Лада, — прервал рассуждения Холмса Вахтанг Григорьевич, промокая аккуратно сложенным носовым платком выступившую на лбу испарину. — Но Лада на работе не появлялась, а Гудван… Не пойму, зачем ему что-то скрывать?

— А вот здесь нам помогает кое-что прояснить третья группа фактов, — продолжил Шерлок, касаясь своего среднего пальца. — Мы знаем, что Гудван побывал в своем кабинете в ночь на восьмое марта. После чего ему стало нехорошо. Кстати, Рита, были ли какие-то признаки того, что доктору Гудвану плохо? К примеру, бледность, одышка, носовое кровотечение?

Глаза Риты в удивлении распахнулись.

— Да, кровь из носа! Он держал платок у носа, я заметила кровь, испугалась, но он сказал, что ничего страшного, просто давление.

— Спасибо, что вспомнили, — ободряюще кивнул девушке Холмс. — Это один из признаков отравления, который был также и у Насти.

Рита прижала обе ладони к губам.

— Значит, их обоих отравили! — прошептал Виталич.

— У меня есть сомнения, что Гудван сам разбил штанглас, — спокойно продолжил свои рассуждения Холмс, не обращая внимания на реакцию присутствующих. — Его коллекция выдает человека опытного, большого эксперта в своем деле. Похоже, Гудван пострадал от разлитого в кабинете яда, но доза оказалась несмертельной, он быстро понял в чем дело и, добравшись домой, немедленно вызвал реанимацию. Однако он не сделал этого здесь, в санатории, очевидно, чего-то опасаясь, или у него осталось незаконченное дело, которое он не захотел оставить даже под угрозой смерти.

Холмс вернулся к окну и, прижавшись лбом к стеклу, глянул вниз.

— В кабинете открывали окно, и мы предположили, что это сделали, чтобы что-то выбросить. Форточка для этого не подошла, значит, выбрасывали что-то объемное. Предлагаю спуститься и отыскать следы этого предмета. Скажите, прошлой ночью шел снег? — обратился он ко всем сразу.

— Нет, — первой отреагировала напуганная Рита. — Снег шел вчера весь день, а к вечеру перестал.

— Значит, у нас есть шанс найти то, что так хотел спрятать Гудван.

— Тогда пойдем с черного хода, так быстрее будет, — прагматично предложил Виталич, пропуская Холмса и аккуратно прикрывая дверь кабинета. — Кто из сотрудников опаздывает, прошмыгивают через него, хотя положено под камерами с центрального заходить. И в гардероб нам заглянуть так сподручнее будет, а то бог весть, сколько по холоду придется шататься.

— Блестящая идея! — Холмс возбужденно потер ладони, словно собрался аплодировать смутившемуся от похвалы охраннику. — Думаю, как раз этим путем в санаторий и пробрался убийца.

Рита ахнула. Вахтанг Григорьевич побледнел и уже не выглядел так самоуверенно, как прежде.

Тело Лады нашли на скамейке в парке, прилегающем к территории санатория. Со стороны казалось, будто одинокая девушка присела на лавку и задремала. Длинное черное пальто прикрывало колени и ноги в тонких колготках, так что небрежно надетые на полступни меховые кроссовки не привлекали внимание.

Пальто было накинуто на белый медицинский халат, в карманах которого Холмс нашел свернутые комочком латексные перчатки и складной респиратор.

Виталич заглянул в урну рядом со скамейкой и вытащил старенькие, с истертыми подошвами, балетки.

— Это ее, — угрюмо пробурчал он, — на ночное дежурство надевала, чтобы каблучками не стучать, заботилась об отдыхающих. Ведь она такой врач замечательный была. И такая девушка чудесная.

И он, шмыгнув носом, отвернулся, пряча лицо.

Холмс, внимательно рассматривавший руки девушки, в этот момент пробормотал:

— Странный небольшой порез на пальце, тонкий, как будто бритвой поранилась. А на перстне остались частицы какого-то вещества.

Он вытащил складную лупу из кармана пиджака, бесстрашно распахнув полу своей легкой парки, и, не обращая внимания на ледяной мартовский ветер, вновь углубился в исследование пальцев девушки, как будто рядом и не было Виталича.

Но когда сыщик оторвался от своего занятия, то взглянул на пожилого охранника сочувственно.

— Вы любили ее? — неожиданно спросил он.