Так о чем же мы говорили? — Понятно, что наша болтовня была спонтанной и свободно перетекала от темы к теме. Часа за четыре мы могли обсудить, наверное, с десяток вопросов. Но иногда мы упирались друг в друга лбами (фигурально, конечно), и наш разговор начинал буксовать в какой-нибудь яме — без всякой надежды выкарабкаться оттуда естественным образом (почему у меня и всплыло воспоминание об этом безвыходном супе!). Так, например, в какой-то момент мне пришло в голову заявить: «Мы живем в Европе». — «Нет, — не согласился со мной Алеша, — мы живем в России». — «Нет, — сказал я по возможности веско (ибо других средств у меня не было)
[1], — мы живем вЕвропе». — «Нет, мы живем вРоссии», — произнес Алеша с не меньшим смаком. «Нет, мы живем вЕВРОПЕ!» — настаивал я, изо всех сил пытаясь передать все чувственные нюансы, заключенные для меня в этом звуке. «Нет, мы живем в РОССИИ!»— Алеша делал это с не меньшим (может быть, с небольшим) успехом… — И так далее.