Новый Мир ( № 10 2013)

C. М.Воздух литературы и стремление объединить вокруг издания талантливых людей. Тогда все журналы к этому стремились. У «Пионера», например, был свой круг, — скажем, Владислав Крапивин все свои вещи печатал в «Пионере». Но «Костер» вдруг стал печатать Юрия Коваля — это произошло, когда главным редактором стал Святослав Сахарнов. Явление Коваля началось как приключение. Прозой в «Костре» заведовал тогда Валерий Воскобойников, и вот он рассказывал, что поступившая когда-то в редакцию рукопись «Недопёска» была забракована прежним начальством и пылилась где-то на шкафу. И надо же ей было вместе с остальными прочитанными и непрочитанными рукописями свалиться на голову Валерию Михайловичу. Он сел читать прямо на полу, не мог оторваться, пока не закончил, а закончив, побежал с этим «Недопёском» к Сахарнову.

И после этого Коваль стал постоянным автором «Костра» — там вышли  «Приключения Васи Куролесова», была напечатана и его изумительная вещь «Пять похищенных монахов». В Москве Коваля почти не печатали, а «Костер» отличался тем, что кое-что себе позволял, несмотря на все непростые времена. И это было всегда.

М. Я.Ты помнишь, как в начале семидесятых в «Костре» напечатали аксеновскую повесть «Мой дедушка — памятник»?

C. М....с отличными рисунками Миши Беломлинского. Потом, там же — в «Угольке», специальном разделе для малышей, — публиковался и Бродский.

— В начале 1960-х там появился сокращенный вариант «Баллады о маленьком буксире», были, кажется, и другие публикации.

C. М.Это все благодаря Лосеву, он и «Уголек» придумал. Но Бродский печатался и в «Искорке» — журнальном приложении к «Ленинским искрам», уникальном ленинградском журнале, который при мне редактировала Дора Борисовна Колпакова

[1]. До самого конца журнала она делала его[2]. Это был, на мой взгляд, лучший детский литературный журнал в Советском Союзе. Он делался на какой-то дешевой бумаге, стоил какие-то копейки — но если тебя в нем опубликовали, это значило, что ты уже достиг какого-то уровня.

М. Я.Планка была высоченная, это правда.

— У меня почему-то сложилось такое впечатление, что лениградско-петербургское крыло детской литературы — оно какого-то особого склада, спаянности и энергии. Что у вас там даже больше пишущих людей, чем здесь.

C. М.Я не знаю, мы сами как-то никогда не делали такого разделения — между москвичами и нами.