Новый Мир ( № 2 2013)

речь обрати ко всем, — да будут свидетели боги.

Всех женихов призови разойтись восвояси отсюда,

мать же, ежели свадьбы она желает всем сердцем,

пусть в жилище отца велемощного путь свой направит, —

там и свадьбу устроят, и ей приданого сладят

столько, сколько давать подобает за дщерью любимой.

Самому же тебе посоветую, если усвоишь:

двадцатью снарядивши гребцами корабль наилучший,

выступи, чтоб об отце давно безвестном проведать,

слышно ли что между смертных, молва ли какая от Зевса

ходит, — славу приносит она наибольшую людям.

Ты сначала приди к богородному Нестору в Пилос

и расспроси, а потом к Менелаю рыжему в Спарту,

ибо из меднодоспешных Ахейцев пришёл он последним, —

коль услышишь от них, что жив твой отец и вернётся,

верно, хотя разоряем, но год ещё перетерпишь,

коль услышишь, что мёртв и больше не существует,

ты тогда, воротившись на милую отчую землю,

холм ему насыпь и сверши погребальных обрядов

столько, сколько прилично, и замуж мать свою выдай.

Но, как только ты завершишь всё то и исполнишь,

всем умом и всем сердцем тогда поразмысля, попробуй

способ найти, каким женихов убьёшь ты в хоромах

собственных: или коварно, иль честно, — тебе не пристало

глупостями заниматься, поскольку возраст не тот уж.

Знаешь, славу какую стяжал Орест богородный

между людьми, Эгиста коварного, отцеубийцу

жизни лишив, кем его был убит отец достославный?

Милый мой, так и ты, на вид красив и дороден,

будь отважен, — и станут потомки тебя благосло

вить.

Мне на быстрый корабль пора теперь отправляться,

где сопутники ждут уж меня, досадуя много, —

ты же сам потрудись и моим последуй советам”.

Ей же в свой черёд Телемах рассудительный молвил:

“Гость, воистину ты по-родственному наставляешь,

словно сына отец, — никогда я того не забуду.

Но, хотя поспешаешь в дорогу, помедли немного,

дабы тебе, и помывшись, и душу повеселивши,

дар принять и пойти на корабль, всем сердцем ликуя,

ценный, прекрасный, что тем тебе от меня бы залогом

был, какие гостям любезные гости даруют”.

Был же на то ответ ясноокой богини Афины:

“Нет, не задерживай больше меня, тороплюсь я в дорогу,

дар же тот, что вручить душа тебя побуждает,

мне на обратном пути, чтоб домой увести, ты и выдай, —

сколь бы ценен он ни был, такой же получишь отдарок”.

Быстро, так сказав, ясноокая вышла Афина,

выпорхнула как птица мгновенно, — ему же вложила

в сердце отвагу и смелость, и в нём об отце утвердила

память больше, чем прежде. И он, поразмысля, всем сердцем

вострепетал, поняв, что его посетила богиня.

Тут же направился он к женихам как муж богоравный.