Новый Мир ( № 6 2000)

Булгаков видел, что имя его исчезает —уже при его жизни.Его уже никто не знал! И он былготовв романе к безымянности — недаром мастер безымянен. А “в быту” — хотел, чтоб знали.

...Все двинулось в России, и двинулись люди из России — двинулись, как во все века шли искать себе лучшей доли. Может ли человек искать ее? Может ли он желать улучшить качество своей жизни — как ни говори, единственной? Своей и особенно своих детей?

Аргументы экологические и медицинские — бесспорны. Вообще с той чашей весов, что качается в пользу отъезда, как говорится, все в порядке. Вот с другой чашей — гораздо хуже. Она взлетает будто бы пустая. Никто не думает о том, чтбо на ней лежит и лежит ли что-либо, о том, готовы ли люди, защитив здоровье детей, принять тот факт, что это будут люди другой, чем они, культуры, другой национальности...Нет проблемы.

22 июля. В поезде Оксфорд — Лондон.

...Еду вдоль полей. Уже созрело и позолотело что-то, пока я езжу по Европе...

Сэр Исайя Берлин.

Встречал на пороге своего дома в Оксфорде. В сером костюме, в сером галстуке, не старый совсем. Провел в небольшую гостиную.

— ...Когда-то славистикой здесь заведовал Коновалов — сын министра Временного правительства. Тогда детям известных эмигрантов помогали — так сын Набокова получал помощь. Этот Коновалов вообще ничем не был известен. Но когда я попробовал перетащить к нам Якобсона — он стал препятствовать. Конечно! Якобсон превратил бы его в пыль! А Якобсон тоже был очень самолюбивый. Не любил соперников.

— Ну, кто же мог быть ему соперником! Наверно, таких и не было.

— Ну да, конечно.

Об Б. Унбегауне:

— Унбегаун прошел весь путь — и в Белой армии был, и эмигрировал. И вот мы встретились...

Он мне рассказывал про смерть Эйхенбаума... что Эйхенбаум сделал доклад, пошел на свое место, сел и умер. Он говорил: “Формалисты много думали над структурой, над началом и концом — вот и Эйхенбаум сделал хороший конец...” (Улыбается.)

Я несколько раз виделся с Эйнштейном. Один раз в 1946 году, в США. “Хотите пойти к Эйнштейну? Он у нас в Принстоне ”.

Прихожу. Он сидит с босыми ногами, но туфли под столом — на всякий случай, наготове.

Спросил обо мне; я сказал, что я посол Британии в США, что был недавно в России.

— И как — народ поддерживает правительство?

— Нет, там об этом как-то вопрос не стоит — о поддержке. Правительство не от этого зависит.

— Но ведь там социализм?

— Может быть, но не совсем обычный. О демократии там, во всяком случае, и речи не может быть.