Новый Мир ( № 7 2004)

Следующий пример грамматической непрозрачно­сти любопытен тем, что допу­ска­ет сразу два про­чтения, за каждым из которых стоят не­заплани­ро­ван­ные смещения в картине мира:

...И двор в дыму подавленных желаний,

В босых ступнях несущихся знамен.

                             («Спекторский»)

Если знамена носятся по двору сами собою, значит, у них есть бо­сые ступни, а если знамена несомы какими-то людьми, эти люди дер­жат их в своих бо­сых ступнях22.

В знаменитой концовке «Ночи» путаются два значе­ния родитель­но­го па­дежа (genitivus subjectivus и genitivus objectivus):

Ты — вечности заложник

У времени в плену.

В современном литературном языке при словезаложниктак называ­е­мый ро­дительный субъекта («тот, кто взял в залог») обладает намного боль­шей ча­стот­но­стью, чем родительный объекта («тот, у кого взят заложник»). Лишь пер­вая из этих се­ман­тических валентностей намечена в ака­де­ми­ческом сло­варе: «Лицо, за­хваченное

кем-л.и насильственно удер­жи­ва­е­мое с целью обеспе­че­ния ка­ких-л. требований»23. Не удивительно, что многие по ошиб­ке уве­ре­ны: па­стер­наковского ху­дож­ни­ка в залог захватила веч­ность.

Нечаянная двузначность у Пастернака бывает свя­зана с омо­ни­ми­ей име­ни­тельного и винительного падежа. В пред­ло­же­нии из по­э­мы «Де­вять­сот пятый год» (1925 — 1926) даже контекст плохо помога­ет разобраться в том, кто и кого сосчитал:В зале гул. / Духота. 

/ Тысяч пять со­счи­тали деревья.Не то деревья пересчитывают собравшихся в зале, не то, наоборот, со­брав­ши­е­ся в количестве пяти тысяч считают деревья, словно ворон или галок.

Сходное недоумение вызывает сентенция:...Стеченье фак­тов лю­бит жизнь(«9-е января», 1925; ранняя редакция). Где субъект лю­бви и где объ­ект? Синтаксически нейтральный порядок «подлежа­щее — ска­зу­е­мое — до­пол­нение» выглядит очевидным абсурдом, но обратная грам­мати­че­ская ин­тер­претация тоже немногим осмысленнее24.

Подлежащее и дополнение не сразу отыскиваются и в такой строке:Про­шедшей ночью свет увидел дерн(«Спек­торский»). Ско­рее все­го, под­ле­жа­щее —дерн, хотя порядок слов подсказывает иное. Не­внят­ность усугуб­ля­ет­ся тем, что словодерн— «верхний слой по­ч­вы, скреп­лен­ный кор­нями тра­вя­нистых расте­ний», — выступает в несоб­ст­венном зна­че­нии: Па­стер­нак, навер­ное, хочет ска­зать, что в эту ночь из-под земли про­билась травка.