Нравственно-правовые критерии уголовно-процессуальной деятельности следователей

Данные вопросы нельзя было не затронуть по причине их проблемности в рамках рассматриваемой нами темы с точки зрения нравственности. Теперь же предстоит тщательно исследовать особенности производства отдельных следственных действий, касаясь не всех, а только имеющих наибольшее количество проблемных моментов как на теоретическом уровне, так и в практическом применении, которые привлекли наше внимание и могут быть интересны читателю.

Рассмотрение этических основ производства отдельных следственных действий хотелось бы начать с допроса.

Допрос. Сущность допроса состоит в получении от допрашиваемого сведений о событии преступления, лицах, его совершивших, характере и размере ущерба, причинах и условиях, подтолкнувших к преступлению и способствовавших его совершению, о других обстоятельствах, имеющих значение для дела[314]. Некоторые нравственные нормы, касающиеся допроса, закреплены в ныне действующем Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации. Запрещается задавать допрашиваемому наводящие вопросы (ч. 2 ст. 189). Допрос не может длиться непрерывно более 4-х часов, продолжение же допроса допускается после перерыва не менее чем на один час для отдыха и принятия пищи, причем общая продолжительность допроса в течение дня не должна превышать 8 часов (ч. 2, 3 ст. 187).

Большим продвижением в направлении укрепления нравственных начал уголовного процесса явилось значительное расширение в отечественном законодательстве рамок свидетельского иммунитета, под которым принято понимать совокупность нормативно закрепленных правил, освобождающих некоторые категории свидетелей и потерпевших от предусмотренной законом обязанности давать показания по делу, а также освобождающих любого допрашиваемого от обязанности свидетельствовать против самого себя и близких родственников[315]

.

Допрос свидетелей и потерпевших существенно отличается от допроса подозреваемого и обвиняемого. Если для первых дать правдивые показания – обязанность, невыполнение которой влечет наступление уголовной ответственности (ст. 308 УК РФ) (за исключением случаев, перечисленных выше), то для подозреваемых и обвиняемых дача показаний по делу – право. Это отличие хорошо показал в своих работах М. С. Строгович[316], и возвращаться к этому вновь нет необходимости. Хотелось бы лишь отметить, как автор подходит к решению проблемы «любым способом получить показания обвиняемого и подозреваемого», которая актуальна, к сожалению, и сегодня. Он пишет: «При всех условиях обвинение должно быть доказано настолько прочно, твердо, достоверно, чтобы любое изменение обвиняемым своей позиции не могло его поколебать. И это – требование как законности, так и нравственности. Понимание, трактовка показаний обвиняемого как рядового доказательства, не имеющего преимуществ перед другими доказательствами, служит ключом к разрешению вопросов об этических условиях, моральных предписаниях, соблюдаемых при допросе обвиняемого»[317]. Если лица, осуществляющие предварительное расследование, а также оперативные работники будут таким образом понимать обозначенную проблему, то есть уверенность, что уменьшится число нарушений.

При попытке выяснить механизм причинения морального ущерба при производстве допроса, сталкиваешься с выводом, что ущерб чаще всего наступает при применении тактических приемов, не соответствующих нормам нравственности (нравственно-правовым критериям уголовно-процессуальной деятельности), разного понимания лицами, осуществляющими допрос, расплывчатых формулировок норм уголовно-процессуального закона. Согласно ч. 2 ст. 189 УПК РФ задавать наводящие допросы запрещается. В остальном следователь свободен при выборе тактики допроса.

Общую характеристику тактических приемов с нравственных позиций проведения данного следственного действия дает коллектив авторов в книге «Судебная этика. Некоторые проблемы нравственных начал советского уголовного процесса»[318]. Авторы анализируют приемы допроса обвиняемого, ранее предложенные Л. Б. Филоновым и В. И. Давыдовым[319]

и интерпретированные Л. И. Ароцкером для допроса подсудимого[320]. «Описанные приемы допроса обвиняемого и подсудимого, – пишут авторы, – при умелом и осторожном их использовании не несут в себе ни психологического насилия, ни лжи, ни обмана, а потому представляются вполне допустимыми в деятельности следователя и суда. Однако в недобросовестных руках они могут привести к нарушению нравственных принципов. Поэтому задача судебной этики состоит в том, чтобы развивать нравственные критерии тактики допроса»[321]. Для решения поставленной задачи на сегодняшнем этапе развития вопросов обозначенного направления автор настоящего исследования предлагает при проведении допроса, да и вообще всех следственных действий, пользоваться разработанными в данной работе нравственно-правовыми критериями уголовно-процессуальной деятельности.