Нравственные основы норм уголовного права о преступлениях против личности

По смыслу ст. 126 УК РФ под похищением человека следует понимать умышленные действия, сопряженные с захватом человека и перемещением его с постоянного или временного местонахождения в другое место с последующим удержанием помимо его воли. Данное преступление ведет к «выпаданию» личности потерпевшего из обычной для нее среды, к изоляции от общества. Это отчуждение человека от привычной среды его обитания, от общества и всего внешнего мира.

На наш взгляд, целесообразно понятие «похищение человека» раскрыть в диспозиции ст. 126 УК. Это позволит избежать ошибок при квалификации деяния. Нельзя, например, квалифицировать по ст. 126 УК РФ завладение собственным ребенком вопреки воле другого родителя или иных лиц, у которых он находится на законном основании.

В последние годы похищение людей и захват заложников становятся распространенными преступлениями. Причем остроту этой проблемы ощущают не только республики Северо-Кавказского региона. Если в 1997 г. по стране зарегистрировано 1140 таких преступлений, то в 1998 г. – 1415, в 1999 г. – 1554, в 2000 г. – 1291, в 2001 г. – 1417, в 2002 г. – 1535, в 2003 г. – 1367, в 2004 г. – 1108, в 2005 г. – 1135, в 2006 г. – 994, в 2007 г. – 837.[384] Некоторое сокращение количества данных преступлений в последние два года обусловлено как активизацией деятельности правоохранительных органов, так и снижением уровня преступности в целом. Анализ практики свидетельствует о том, что реальные масштабы данного преступления значительно превосходят официально регистрируемые. Более того, в похищении людей принимают участие не только члены криминальных группировок, но и целые преступные сообщества, в состав которых входят государственные чиновники, военнослужащие и сотрудники правоохранительных органов.

Так, 15 марта 2007 г. по обвинению в организации международного преступного сообщества и в торговле людьми арестован подполковник российской армии Дмитрий Стрыканов. В ходе операции с поличным захвачены основные организаторы противоправной деятельности, установлено более 20 лиц, причастных к нелегальной миграции и торговле людьми. По данным следствия, в Архангельске, Вологде, Екатеринбурге, Ижевске, Калининграде, Омске, Уфе и Хабаровске действовали подставные фирмы, которые под видом трудоустройства за границей заключали фиктивные договоры с российскими гражданами. Это делалось для того, чтобы получить в свое распоряжение заграничные паспорта граждан. После получения соответствующих виз в подпольной лаборатории изменяли паспортные данные и вклеивали фотографии людей, которых переправляли в Западную Европу.[385]

Чаще всего при совершении подобных деяний преследуются именно корыстные интересы. Жертвами преступлений все чаще становятся дети, что создает повышенную напряженность, так как дети получают серьезную психическую травму и нуждаются в длительной реабилитации. Большие нравственные страдания испытывают при этом родители, родственники, друзья. По своей сути это глубоко безнравственное деяние. Последствия похищения человека и незаконного лишения свободы разрушительны не только для потерпевшего, но и для близких ему людей.

Общественная опасность похищения человека заключается и в том, что данное преступление часто служит поводом к совершению других, более тяжких, преступлений и наступлению необратимых последствий. Однако следует учесть, что если похищение человека было направлено не на удержание его в другом месте, а на совершение другого преступления, то состав похищения человека отсутствует.

Так, Президиум Верховного Суда РФ удовлетворил протест заместителя Председателя Верховного Суда РФ и отменил судебные решения в части осуждения виновных по ч. 3 ст. 126 УК РФ, прекратив в этой части дело Абдуллина за отсутствием состава преступления, в связи с тем, что действия осужденных были направлены не на удержание потерпевших в другом месте, а на их убийство.[386]

В судебно-следственной практике нередко возникает необходимость отграничить похищения человека от смежных деяний.

Скажем, вызывает трудности отграничение похищения человека от захвата заложника. Указание на объекты данных преступлений не позволяет провести разграничение данных составов. По объективной стороне они также практически совпадают, особенно когда речь идет о захвате заложника и похищении человека, совершенных из корыстных побуждений. Как верно отмечает В. Бриллиантов, критерий изъятия лица из его микросоциальной среды не является достаточным для разграничения похищения человека и захвата заложника, поскольку захват заложника также может сопровождаться перемещением человека в иное место.[387] Ссылка ряда авторов на такой отличительный признак, как тайное предъявление требований при похищении человека и открытый их характер при захвате заложника[388], актуальна не для всех случаев.