Ну, здравствуй, жена!

- Прости, но эта штукенция висит сейчас на моей шее, - Юля поморщилась, словно раскусила кислый урдук. - И я вовсе не хочу тонуть в омуте страсти с вашим милордом.

- Я слышал, есть одно средство, - квалон огляделся. Дорога, ведущая в деревню, была пустынна. В замке опять бабахнул салют. Стайка мелких птиц сорвалась с деревьев и, возмущенно почирикав, подалась в поля. - Запретное. Его придумали сытые колдуны. Слыхала о таких? Нет? Они живут в столице у Сытой реки, куда сливают воду из лабораторий магов. Чем дольше колдуны пьют ту воду, тем становятся могущественнее и злей.

- Колдуны антиподы магов?

- Ты все-таки странная девушка, - квалон сощурил глаза.

- Раз колдуны создали средство, заглушающее голос строна, они явно противостоят магам.

- Да. Достаточно соединить два амулета, как колдовской тут же присосется к строну, словно кровосос к шее девственницы. Ему и название дали подходящее - Упырь.

- И строн замолчит? Совсем-совсем?

- Его даже призвать не смогут.

- Что значит «призвать»?

- А как тебя вытащили из твоего мира? Призвали строн, а он...

- Я хочу Упыря. Вжик, пожалуйста! - Юля умоляюще сложила руки.

- Я попробую достать. Знаю кое-кого из сытых колдунов. Но Упырь стоит недешево.

- У меня есть старинное кольцо с бриллиантом. Я его дома прячу. Хочешь, принесу?

- Нет, кольцо не нужно, - Вжик задумчиво покусал губу. - Ты окажешь мне услугу.

- Какую? - Юля растерялась, не представляя, что может сделать для квалона.

- Ты представишь меня королю.

- С чего ты взял, что я попаду к королю? - хмыкнула Юля. Нет, все-таки Вжик такой фантазер!

- Ты обязательно к нему попадешь. Только король может снять строн и сделать тебя свободной.

Глава 25. Накануне

Против бастарда короля Изегер смотрелся деревенским парнем. Широк в плечах, обветренное лицо, загар, не сходящий даже зимой, простоватые манеры, которые столичный двор вылизал у принца до утонченности. У бастарда гибкая фигура, небольшой рост, длинные гладкие волосы чуть ли не до поясницы, светло-серые глаза и приподнятые брови, словно отпрыск Элькассара Третьего все время боялся наступить ногой в расшитом золотом башмаке в навоз.

«А эти глупые курицы ахают... И чего в нем находят? Да он нормального меча поднять не сможет, вон, болтается у задницы клинок размером с мою зубочистку», - Изегер бросил взгляд на служанок, перешептывающихся у стены. Тройной салют подсказал им, что милорд вышел встречать королевскую кровь.

Младший сын, чья мать была яркой представительницей эльфийской семьи, лишь недавно перебрался в Агрид, поэтому чурался здешних порядков и воротил нос от местных женщин, в коих не наблюдал никакой утонченности.

 

- Кларидий! - на лестнице показалась Дэйте, которая приехала часом ранее. - Какими судьбами?

Она шла, подхватив подол длинного платья цвета утренней зари. Выбирая столь нежный цвет, Дэйте хотела выглядеть привлекательнее, но проиграла - замазанные на лбу юношеские прыщи стали еще заметнее.

- Душа моя! - бастард вытянул в приветствии руки, но не обнял «душу», а положил их на плечи, сознательно создавая между собой и наследницей рода Выращивающих Саар максимальное расстояние. Он не понимал панибратскую привычку целоваться при встрече. - Когда я летел сюда, то преследовал две цели! Посмотреть на удаль лорда Ханнора и оценить твою неувядающую красоту.

Дэйте широко улыбнулась.

- Почем нынче лесть при дворе? - спросила она. Немигающий взгляд умудренного жизнью человека вызвал бы озноб у кого угодно.

Но только не у принца.

- А почем ныне бессмертие?

- Всему отмерена своя цена, Кларидий. Для Изегера зерна саара и бесплатно не жалко, а для Сытого императора всего его богатства не хватит.

- Я ценю твой патриотизм.

 

Пустая болтовня лорда Ханнора раздражала. Он, вынужденный терпеть светскую беседу, с тоской посмотрел в ту сторону, где за деревьями скрывался западный дом. Нахмурился, увидев, что Михайка и Джулия куда-то тащат огромную корзину.

«Что они опять задумали?»

То, что Михайка бегает к девчонке каждый день, Изегер уже знал. Однажды даже подсмотрел, появившись через разрыв пространства в подвале, где хранился старый хлам. Замерший в стойке конь прадеда надежно скрыл лорда от глаз странной парочки. И что он увидел? Оба сидели на сундуке и облизывали леденцы на палочке. Сущие дети. И разговоры были такие же. Михайка рассказывал об Алельке, которая еще не знает, что ему не нужен ее шарф, и в лицах представлял, как у его друга вытянется физиономия, когда тот увидит, кто стал его дамой сердца, а девчонка смеялась словно она дурочка.

И так хорошо им было вдвоем, что Изегер пожалел, что не он тот самый мальчишка, который сидит рядом с Джулией, лижет леденец и без стеснения толкает ее плечом.

- Скажи, да?

- О, да! Сипитка пятнами от зависти покроется!

 

«Надо бы посмотреть, куда они потащили корзину».

Лорд Ханнор вздохнул и сделал вид, что слушает неторопливую речь столичного фазана.

Выбраться удалось только через час. На крепость опустились облака, что стряхнули с себя скалы, и лорду казалось, что он идет по пояс в молочной пене.