Читаем «Нулевая война»: англо-американское противостояние 1812–1815 гг. полностью

В тот же день, 19 августа 1812 года, начался страшный ураган в Карибском море[42]. Сильнейший ветер до 185 км/ч, вкупе с наводнением и неистовыми волнами, обрушился на Луизиану и Флориду. Форт Сент-Филипп в 64 км вверх по течению Миссисипи был полностью затоплен, утонул весь гарнизон, часть стен просто размыло и унесло в реку. Соленые воды Мексиканского залива загнало на 75 миль внутрь континента, были затоплены и уничтожены крупнейшие урожаи сахара и хлопка. В Новом Орлеане погибло 45 человек, были сильно повреждены дамбы, отсутствовала питьевая вода. Из устья Миссисипи ветром утащило вверх по реке 53 торговых судна, которые вылетели на мели возле дамбы и были разрушены стихией. Ущерб был оценен в 6 миллионов долларов.

Британцам тоже пришлось несладко. Дело в том, что с начала войны Вест-Индская эскадра патрулировала побережье от Ки-Вест до Нового Орлеана. Еще 12 августа британский фрегат «Меркьюри», бывший на Антигуа, отмечал сильное падение барометра и громадный предгрозовой фронт, движущийся с юго-востока. 15-го ураган во всю уже бушевал в районе Ямайки. Корабли, патрулировавшие побережье Луизианы, попытались как можно дальше отойти от берега и переждать ураган в море. В результате были потеряны 32-пушечный фрегат «Саутгемптон», приватир «Аретьюза», потеряли все мачты и едва уцелели 28-пушечные шлюпы «Брейзен» и «Уоррен», множество кораблей просто раскидало по морю. Потери торговых судов также оказались значительными — до 115 единиц, не считая сильно поврежденных в портах Ямайки, Сент-Томаса, Антигуа.

Если сравнить потери от урагана с потерями от воздействия американских каперов, то они окажутся числами одного порядка. С конца июня 1812 года по 19 августа 1812 года американские приватиры и военные корабли смогли захватить (безвозвратно) и потопить в общей сложности 164 корабля и судна противника[43]. Ураган же уничтожил в общей сложности 117 военных и торговых судов.

В то же самое время англичане смогли захватить и потопить в общей сложности 130 военных и торговых судов американцев[44]. Плюс, от урагана США потеряли 2 мелких военных корабля (канонерские лодки Береговой Охраны) и до 113 торговых судов. Таким образом, счет по потерям был примерно равный, с небольшим перевесом Америки — 281 британский корабль против 243 американских.



Глава5

«Fette Jahre»[45]


Тем временем на другом конце земного шара продолжалось вторжение войск Наполеона в Россию. 5 июля на Балтику прибыла эскадра контр-адмирала Томаса Мартина в составе 74-пушечных кораблей «Абукир» и «Орион», а также 18-пушечного шлюпа «Рейнджер». 12 августа 1812 года к ним присоединились русский фрегат и 33 канонерские лодки. 22 августа британцы сопроводили 13 русских транспортов к Данцигу, где была запланирована высадка четырехтысячного десанта на Хельской косе. 31 августа 1812 года британские корабли и русские канонерские лодки вошли на рейд города и обрушили на город множество ядер и бомб. Вкупе с высадкой десанта эта диверсия так встревожила французов, что заставила подтянуть для отражения удара французские войска из Мемеля и Пиллау.

7 сентября 1812 года развернулось грандиозное сражение двух великих армий того времени. Бородинская битва, по словам Наполеона, «…была схваткой гигантов. Русские имели под ружьем 170 000 человек; они имели за собой все преимущества: численное превосходство в пехоте, кавалерии, артиллерии, прекрасную позицию. Они были побеждены!». Кутузов битву проиграл, и вынужден был оставить Москву. 14 сентября Наполеон вошел в старую столицу России.

Это был момент истины для Англии и для Royal Navy. Решался вопрос о самой жизни и смерти Империи, Королевский Флот в эти два месяца, сентябрь и октябрь, испытывал крайнее напряжение, учитывая блокаду Балтийского побережья, французских портов, конвои в Испанию, борьбу со берберийскими пиратами и блокаду Италии. В связи с этим выделить подмогу для эскадр в Новом Свете Адмиралтейство почти не могло.

После потери «Герьера» и урагана было решено начать с административной реформы. Эскадры Барбадоса, Ямайки и Северной Америки были объединены. Новым командующим Североамериканской станцией с 17 сентября 1812 года стал Джон Борлэс Уоррен, адмирал Синего Флага, который сменил не справившегося, как считало Адмиралтейство, вице-адмирала Сойера. Из Англии были присланы в качестве усиления 74-пушечный «Сан-Доминго» для борьбы с супер-фрегатами, а также 4-пушечные скоростные шхуны «Веста» и «Мейкрел» для противодействия американским каперским судам, число которых к сентябрю достигло 200 единиц. Кроме того, для борьбы с американской торговлей были переоборудованы 58 британских «купцов» и введены в строй два захваченных американских корабля.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военно-морская история (от эпохи Великих географических открытий до Первой миро

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное