Нулевой пациент. Нестрашная история самых страшных болезней в мире

К концу января США ввели ограничения на въезд из Китая. По официальным данным, в мире насчитывалось 9 800 случаев заражения и 213 летальных исходов. Двадцать девятого января в Пекине состоялась встреча Тедроса и Си Цзиньпина. После этого ВОЗ смогла направить в Китай международную группу ученых для расследования вспышки. Она также попросила китайские власти предоставить биологические материалы, тем самым подтвердив, что это еще не было сделано. На вопрос по существу Тедрос ответил дипломатично: «Мы ценим… проявленную {китайскими властями} прозрачность, и в том числе их готовность предоставить нам информацию и результаты секвенирования вируса». Тридцатого января вновь состоялся созыв комитета ВОЗ по чрезвычайной ситуации. Несмотря на то, что днем ранее Тедрос высказывался в позитивном ключе – и вопреки советам китайского делегата, – комитет наконец объявил чрезвычайную ситуацию в области общественного здравоохранения, имеющую международное значение (англ. PHEIC

). Тедрос смягчил это решение следующими словами: «Позвольте внести ясность: это заявление не следует расценивать как вотум недоверия Китаю», и добавил, что «ВОЗ не рекомендует ограничивать торговлю и поездки за рубеж», прекрасно осознавая, что любые предписания подобного характера приведут в ярость государственных лидеров по всему миру.

Из-за отсутствия рестриктивных мер к февралю вирус стал всемирной проблемой. И он сам, и вызываемое им заболевание получили названия – SARS-Cov-2 и COVID-19 (англ. COronaVIrus Disease 2019

), заменившие популярный доселе термин «уханьский вирус», таивший в себе упрек и отсылку к местоположению первого очага инфекции.

Третьего февраля на карантин был поставлен японский круизный лайнер, а позднее выяснилось, что на борту находилось 712 заболевших. Седьмого февраля от коронавирусной инфекции скончался доктор Ли. За этим последовал ошеломительный взрыв заболеваемости в Италии. Члены миссии ВОЗ, отправленной в Китай для выяснения обстоятельств возникновения вспышки, решили не расследовать ни первичные меры, предпринятые китайским правительством, ни версию о том, что вирус передался человеку от животных. В самом начале эпидемии, когда каждое мгновение могло оказаться решающим для поисков источника инфекции, ее следы скрылись за непроницаемой пеленой китайского государственного контроля.

Нехватка прозрачности со стороны китайского правительства привела к появлению теорий заговора, в том числе возникшей в конце января гипотезы о том, что вирус якобы выпустили – то ли случайно, то ли преднамеренно – из биолаборатории четвертого уровня безопасности в Ухане. Пошли слухи о том, что он был создан искусственно. Словно в отместку и в попытке переложить вину на кого-нибудь кроме Китая, в начале февраля была озвучена противоположная версия, утверждавшая, что вирус появился в США и представлял собой биологическое оружие, использованное американцами на китайской земле.

Несмотря на то, что к началу февраля заболевание уже получило название COVID-19, многие американские чиновники при обсуждении вспышки продолжали называть его «уханьским вирусом», очевидным образом стараясь опровергнуть конспирологические теории о том, что он появился в США. Шестнадцатого марта американский президент Дональд Трамп подлил масла в огонь, вычеркнув из своей речи слово «коронавирус» и заменив его словосочетанием «китайский вирус». Несмотря на то, что такой выбор слов был раскритикован как проявление ксенофобии и расизма, среди жителей США и в новостных источниках усилились антиазиатские настроения. Поэтому сюрпризом не стала и волна произошедших в последующие месяцы инцидентов и преступлений на почве ненависти к гражданам азиатского происхождения, ставших отголоском событий 2002 года, когда во время вспышки ТОРС в Торонто обострилась расовая нетерпимость по отношению к канадцам с азиатскими корнями.