Нужен ли анархизм России? Речи бунтовщика

Памфлеты и летучие листки не проникали в деревню; крестьяне в то время были, большей частью, неграмотны. Пропаганда производилась при помощи простых и понятных картин, напечатанных или нарисованных. На этих лубочных картинах надписывали несколько слов, - и этого было достаточно, чтоб воображение народа создало целые романы, в которых действующими лицами были король, королева, графы, куртизанки, сеньоры, эти «вампиры, высасывающие кровь народа». Картины эти переходили из деревни в деревню и возбуждали умы.

Вывешивались иногда на деревьях объявления, которые призывали к восстанию, предвещали скорое наступление лучших дней и рассказывали о мятежах, непрерывно вспыхивающих во всех концах Франции.

В деревнях под именем «Jacques» образовывались тайные общества, которые поджигали амбары сеньора, уничтожали его урожаи и даже убивали его. Часто находили в каком-нибудь дворце труп, пронзенный ножом, носящим надпись: De la part des Jacques! Случалось, нападали на какого-нибудь сеньора, едущего в своем громоздком экипаже по краю оврага. С помощью ямщика его связывали, клали ему в карман бумагу с надписью: De la part des Jacques! И бросали его в овраг.

Или же ставили на перекрестке двух дорог виселицу с надписью: Если сеньор посмеет взимать подать, он будет повешен на этой виселице; кто посмеет платить сеньору подвергнется той же участи! И крестьянин, не принуждаемый властями, не вносил податей и был доволен, что нашел возможность избавиться от этой повинности. Он понемногу привыкал к мысли, что можно не вносить платежей, не повиноваться сеньору, вскоре он уж сам не хотел платить и угрозами принуждал сеньора отказаться от взимания каких бы то ни было податей.

В деревнях непрерывно появлялись объявления, возвещавшие, что отныне взимание податей отменено, что надо сжигать дворцы и поземельные росписи, что Народный Совет издал указ в этом смысле. -«Хлеба! Отмены налогов и податей!» вот тот лозунг, который обходил все деревни. Понятный и близкий всем, он проникал в душу матери, дети которой не ели в течение трех дней, пронизывал мозг крестьянина, преследуемого властями, которые вырывали у него силой недоимки. «Долой скупщиков!» - и склады их взламывались, обозы с хлебом захватывались, и мятеж переходил из провинции в провинцию. «Долой пошлины на съестные припасы!» - и заставы сжигались, а города, которым не хватало денег, в свою очередь восставали против центральной власти, требующей от них платежей. - «Сжигайте реестры налогов, счетные книги, архивы муниципалитетов!» - и в июле 1789 года канцелярские бумаги горели, власть дезорганизовывалась, сеньоры эмигрировали, и революция охватывала своим огненным кольцом всю страну.

Все что разыгралось в Париже, было лишь отражением того, что происходило в провинциях, отзвуком революции, которая бушевала в каждом городе, каждой деревне, которую народ был готов всецело направить не против центрального правительства, а против своих непосредственных врагов: эксплуататоров, этих пиявок, присосавшихся к его организму.

Словом, революция 1788-1793 года показала нам, как народная революция (революция преимущественно экономическая, как все народные революции) дезорганизует Государство.

Во Франции много раньше 1789 года замечалось революционное настроение, но дух восстание еще недостаточно созрел, чтоб разразилась революция. И революционеры направляли все свои усилия на развитие этого духа непокорности и смелости, духа непримиримой вражды к существующему социальному строю.

В то время, как революционеры из буржуазии устремляли свои нападки на правительство, революционеры из народа, - те, чьих имен нам даже не сохранила история, - подготовляли свое восстание, свою революцию и направляли все свои действия против сеньоров, агентов государственной казны и всякого рода эксплуататоров.

В 1788 году непрерывные народные бунты возвещали приближение революции. Король и буржуазия стремились подавить ее уступками, но могли ли остановить народную волну Генеральные Штаты, иезуитские уступки 4-го августа, жалкие указы Законодательного Собрания? -Таким путем можно успокоить политические волнения, но этого слишком мало, чтоб улеглось народное восстание. Волна подымалась все выше; стремясь поглотить собственность, она подтачивала Государство. Она делала невозможным утверждение какого бы то ни было правительства, и народное восстание, направленное против сеньоров и богачей, кончилось тем, что через четыре года королевская власть и абсолютизм были уничтожены.

Таков ход всех великих революций. Таков будет ход и развитие будущей Революции, если она - в чем, конечно, мы не сомневаемся, - будет не простой переменой правительства, а настоящей народной революцией, катаклизмом, который переродит режим собственности.

Часть 2 Анархизм в России

Нужен ли анархизм в России?