o c24ec28d571a6d65

- У них двести сорок пушек, а у вас – шестьсот, - взорвался Вискайно, - чего вам еще надо!

- У них есть и другие корабли, - процедил офицер, показывая на паруса, видневшиеся за

громадами «Святой Марии» и «Пеликана», корабля Дрейка, что перегораживали вход в

гавань.

- Эти стрелять не будут, ну, может, выпустят пару ядер, - отмахнулся Вискайно, - они тут для

другого. Я же знаю Куэрво, он хитер, как лиса. Если вы потопите эти два, - он еще раз

показал на гавань, - то остальные убегут, поджав хвост. Давайте, стреляйте, я – в порт.

Он шел по улицам города. Кое-какие дома уже пылали, жители, помня предыдущее

нападение Дрейка, вытаскивали из домов поклажу, навьючивая ее на мулов. Тонкая струйка

людей уже потекла по дороге, что вела из города на юг, в джунгли.

«Сейчас шлюпки с тех кораблей, что стоят за «Святой Марией», пользуясь паникой,

проскользнут в гавань, - подумал Вискайно, - и можно прощаться с золотом и серебром, что

хранится на складах».

Себастьян дошел до порта, вдыхая запах дыма, и, найдя капитана «Консепсьон», -

флагманского военного галеона, - сказал: «Вот что, дон Энрике, - выводите все торговые

галеоны на середину гавани и следите за берегом, - я вам отдам команду. По вам, наверное,

будут стрелять,…- Вискайно не закончил.

- Я вас понял, - усмехнулся дон Энрике. «А что будут стрелять – на то и война, дон

Себастьян. Смотрите, сколько чаек прилетело, - и залпов они не боятся, - указал капитан на

кружащуюся в небе, огромную серо-белую стаю.

- Мертвечину чуют, - мрачно сказал Вискайно, взглянув в подзорную трубу на пробоины в

орудийных палубах «Святой Марии». «Чтоб ты сдох, - процедил он, - ты ведь, даже после

смерти не сдашься, собака».

- Давайте сигнал, мистер Гринвилль, - сказал Ворон, чуть побледнев от боли. «Там, - он

показал окровавленной рукой на крепость, - вроде устали, да и стены мы основательно

разрушили, как раз время высаживаться на берег». Гринвилль, перегнувшись через борт,

замахал флагом, и два десятка шлюпок, что прятались за «Святой Марией», - стали

поднимать паруса.

- И пусть остальные корабли тоже будут готовы к бою, - Степан положил руку на борт, и

велел: «Ну, хорошо, мистер Мэйхью, перевязывайте меня, только быстро, мне еще корабль

разворачивать».

- Зачем?- спросил Гринвилль.

-Затем, - Ворон глубоко вздохнул, сжал зубы, и продолжил, - что эта орудийная палуба у нас

уже разбита вдребезги, если мы ее и дальше будет подставлять под ядра, то никуда отсюда

не уйдем. Видите, «Пеликан» тоже маневрирует, - он указал на корабль Дрейка.

- Капитан, смотрите, - вгляделся Гринвилль, - их военные галеоны снимаются с якоря.

Степан взглянул на гавань, и велел: «Шлите сигнал на остальные корабли, пусть тоже

начинают стрелять по крепости. А мы с вами, - он пошевелил рукой, и опять поморщился, -

сейчас подойдем ближе, и отправим эти суденышки на дно морское.

«Святая Мария», заполоскав парусами, стала ложиться на другой бок, и Гринвилль тихо

спросил у хирурга: «Опасная рана?».

- Это уже третья, - Мэйхью вздохнул. «Он много крови потерял, ему бы полежать сейчас».

- Ну что вы стоите, - раздраженно крикнул Ворон, - мы в хорошей позиции, пушки к бою!

- Сеньор Себастьян, английские шлюпки уже у берега! – подбежал к нему комендант порта.

Вискайно посмотрел на то, как один из военных галеонов, дымясь, погружается в море, и

тихо сказал: «Ничего, пусть они только попробуют выйти из гавани. Главное – чтобы

«Консепсьон» продержался до этого времени».

Прищурившись, он увидел, как ядра падают на деревянные крыши складов, что стояли в

дальнем конце порта, и, вздохнув, спросил коменданта: «Сколько у нас сейчас там золота?».

- Пятьсот тысяч реалов, - ответил тот, - как раз неделю назад пришел очередной транспорт.

- Ну да, - пробормотал Себастьян и взглянул в подзорную трубу. «Там англичан человек

двести высадилось, - сквозь зубы сказал Вискайно, - они уже наших всех перебили».

Груженые шлюпки стали одна за другой отходить от берега, и он заметил: «А вот теперь нас

ждет интересное зрелище, сеньор комендант».

- Капитан, что они делают? – Гринвиль указал на «Консепсьон». Команда галеона сцепляла

абордажными крюками пустые, со свернутыми парусами, корабли.

- Они? – ядро пролетело рядом с Вороном, и он даже не пошевелился.

- Они, мистер Гринвилль, сейчас будут блокировать нашим шлюпкам выход из гавани.

Подожгут эти дрова и поставят вон там, - Ворон махнул рукой, - их будет никак не миновать.

Ну, и, пока наши будут там болтаться – военные галеоны их прицельно расстреляют».

- Но что же...,- он услышал голос Гринвилля и ласково улыбнулся:

- Вы, пожалуйста, начните спускать шлюпки, мистер Гринвилль, - попросил Ворон, - вряд ли у

нас больше ста человек в команде осталось, вместе с ранеными, так что четырех вам

хватит. Отправляйте людей на «Пеликан», к сэру Фрэнсису, и передайте там, что пусть он

уходит, как только все, кто высаживался на берег, - вернутся на свои корабли.

- Сэр Стивен, - прошептал Гринвилль.

- Идите, выполняйте приказание, - велел Ворон. «И быстрее, потому что, когда я начну

поджигать трюмы с порохом, здесь не должно остаться ни одного человека».