О чем молчит ласточка

– Ой, извини, увлекся, – полушепотом ответил тот. – Я в музее.

– Ты уже пообедал?

– Пока нет.

– Хорошо. Я закончил работать, тогда сейчас приеду к тебе – и поедим.

– Я на втором этаже, правое крыло. Жду.

Галерея оказалась большой, но Володя легко нашел зал, где они договорились встретиться.

Когда он ступил внутрь, первое, что бросилось в глаза, – огромная, почти во всю стену, картина. Чем больше Володя всматривался в нее, тем больше на него давил запечатленный на полотне хаос: в полную народу церковь ворвались вооруженные большевики, а поп в черной рясе преградил им путь. Юра стоял перед этой картиной спиной к Володе. Казалось бы, его маленькая в сравнении с гигантским изображением фигура должна выглядеть угнетенной царящим на полотне хаосом. Но, наоборот, Юра будто был способен подчинить этот хаос себе – одно мгновение, и он взмахнет руками, словно дирижер, и немые крики на картине зазвучат, и грянет оркестр. Но ведь Юра действительно дирижер, Володя уже видел его на сцене и знал, что его музыка и правда способна навевать образы и пробуждать эмоции.

– А вот и я, – негромко, чтобы не испугать, произнес Володя.

– Привет, – буркнул Юра. Он вдруг ссутулился и показался хрупким и слабым. Володе тут же захотелось обнять его и увести от этой чудовищной картины.

– Ну что, идем обедать?

– Осталось два зала. Давай их посмотрим, чтобы не возвращаться потом?

– Я думал, ты уже все посмотрел… – удивился Володя. – Как долго.

– Вот так, да. Перед действительно вдохновляющей картиной я могу простоять пару часов.

– И какие тебе понравились сегодня?

– Я не знаю ни названий, ни художников. Я вообще никогда не читаю таблички. Обычно я быстро прохожу всю галерею, бегло осматриваю картины, а потом возвращаюсь к тем, которые чем-то запомнились. Стою, разглядываю, придумываю истории этих картин: когда и как их писали, кто изображен на них, кем натурщики приходились художнику, что он о них думал и все тому подобное.

– Ты так развиваешь воображение?

– Именно, – кивнул Юра и остановился, показывая на неизвестный Володе портрет. – Вот, например, посмотри на этого юношу. Он пишет картину, а за ним стоит человек. Юноша – это художник, но кто же за ним? По-моему, это заказчик. Видишь позу? Он будто кукловод – вставил руку в спину художника и управляет им изнутри, как марионеткой. То есть диктует, что ему делать. Эта картина о несвободе. В этом юноше я вижу себя.

От такого заявления Володе стало не по себе – Юра всегда казался ему оптимистом. Но неужели это всего лишь маска, а в действительности он ощущал себя творческим рабом? И ни разу не сказал об этом Володе?

– Почему ты так считаешь? – спросил он. – Кто тобой управляет?

– Не знаю. Заказчики, наверное, кто же еще, – смущенно улыбнулся Юра. – Я знаю, что такие мысли глупы и инфантильны. Но я вкладываю душу в любую музыку, которую пишу, неважно, на заказ или нет. Вот и получается, что продаю душу за деньги. И при этом мне указывают, какой кусок и как отрезать.

– Помни о том, что у тебя всегда есть выбор и, что бы ты ни решил, я всегда останусь на твоей стороне, – сказал Володя, разглядывая этот портрет. Ему, наоборот, показалось, что двое на картине похожи на них с Юрой: он творит, а Володя – всегда рядом, готовый поддержать.

– Я знаю.

В следующий зал Юра вошел первым, и Володя услышал его смех. Затем раздались полные возмущения голоса других людей.

Картина, развеселившая Юру и взбесившая других посетителей, впечатляла размером, а бурную реакцию, очевидно, вызвали изображенные на ней два усатых качка в трусах с волосатыми грудями и розовыми сосками. Они сидели рядышком на диване: один держал в руках скрипку, а второй – нотный лист.

– Это что, искусство?! – матерясь, возмущался вошедший следом за Володей мужчина.

– Это отвратительно! – поддержала его еще одна посетительница. – И как я должна объяснять такое детям?

– Пидоров надо в лагеря высылать подальше от нормальных людей, а не выставлять на всеобщее обозрение. – Мужик резко развернулся, собираясь уйти, но влетел Юре в плечо. И застыл на месте, глядя на его сережку. – Совсем страх потеряли, даже не скрываются, – зло прошипел он.

Володя весь напрягся.

– Это вы мне сказали? – спросил Юра ледяным тоном.

Мужик зло уставился сперва на него, затем – на Володю. Наткнувшись на его гневный взгляд, стушевался и промолчал.

– Повторите, что вы мне сказали, – потребовал Юра.

Володя шагнул к мужику ближе, закрыв Юру собой.

– Ничего. Вам послышалось, – буркнул мужик, затравленно оглядел их обоих и пулей вылетел из зала.

– Эй, что ты делаешь! – возмутился Юра, видя, что мужик уходит. – Отойди! Зачем ты встал передо мной?

– Успокойся, – попросил Володя. – Нам ни к чему скандал на ровном месте. Пошли отсюда. Ты все равно никому ничего не докажешь.

Юра чуть-чуть повозмущался, но в итоге побрел вниз по лестнице, а затем – к выходу из галереи.

До кафе шли молча, а заговорили, только когда, сделав заказ, отпустили официанта.

– Володя, что со мной не так? – спросил Юра, глядя на свои пальцы, барабанящие по столешнице.

– С тобой все в порядке, – мягко ответил тот.