О чем поют птицы. Записки орнитолога о самых удивительных созданиях планеты

Гордость за первый эксперимент: погрузить муху в стакан с водой и подержать на дне, придерживая сверху маленькой кофейной ложечкой. Легкая ложечка не раздавит муху. Она просто не позволяет этому подопытному животному сбежать и тем самым обрекает его на утопление. Теперь надо выждать добрых полчаса. Затем вытащить съежившуюся и обессилевшую муху, полностью засыпать ее мелкой солью и подождать. Через несколько минут куча начнет подрагивать. Еще две-три минуты, и она зашевелится, развалится и вылезет возмущенное и злое двукрылое насекомое, которое поспешно начнет приводить себя в порядок.

Процесс этого невероятного воскрешения был настолько завораживающим и повторялся столь часто, что на него ушла целая банка соли. Только в детстве легко почувствовать себя богом. Вот такая школа жизни.

Много лет спустя наши друзья решают все бросить и переехать в сельскую местность. Они берут для разведения более сотни коз французской мясной породы и начинают заниматься производством сыров и кожи.

Козлята растут при матери, и использование каких-либо химических средств категорически исключено, поэтому борьба с мухами принимает впечатляющие масштабы.

Для этого брались не обычные липкие трубки, большие, как патроны двенадцатого калибра[29] (такие используются в доильных аппаратах), а огромные цилиндры шириной тридцать сантиметров и длиной десять метров, на которых были нарисованы маленькие мухи, чтобы привлечь внимание настоящих.

Но любая новая поверхность немедленно становится предметом тщательного исследования любопытными двукрылыми, поэтому все усилия оказались тщетными. В течение нескольких дней цилиндр покрывается слоем, состоящим как минимум из одной мухи на квадратный сантиметр, то есть 30 000 таких «зверей» на целую полосу.

Во время визита к бабушке, который случился на рубеже тысячелетий, я замечаю отсутствие в доме мух. Конечно, в стране резко сократилось животноводство, и два ближайших коровника уже исчезли. Но курятники, крольчатники и прочие места для содержания всякой живности еще остались. А тут, как по волшебству, больше ни одной мухи – ни внутри дома, ни на веранде, всегда открытой, чтобы домашние животные могли выйти погулять, ни за кафельной плиткой. Нигде.

Как объяснила моя бабушка, в борьбе с мухами помогла красивая самоклеющаяся пленка с изображением цветов или больших, очень ярких бабочек, наклеенная на окна. Вот такой простой способ оказался более действенным, чем заклинания и магия.

Расследование доказало, что в этом исчезновении мух нет ничего волшебного или мистического. Обычный имидаклоприд из класса неоникотиноидов, а именно биоцид, обладает молниеносным токсическим действием. Он был открыт в середине 1980-х годов и очень быстро стал одним из «королей» инсектицидов. А через шесть лет биоцид поступил в продажу и наряду с его производными стал активно использоваться в промышленных масштабах.

Эти пестициды нацелены на определенный тип рецепторов нервной системы животного. Возраст этих рецепторов, вероятно, составляет около полумиллиарда лет. Это некие механизмы, которые нужны для распространения информации внутри организма. То есть жизненно необходимые.

Их любимым нейротрансмиттером[30] является ацетилхолин – наиболее распространенный нейромедиатор, который издавна бродит по живому организму, напоминая о нашем животном состоянии и несомненной близости различных видов. Своеобразный ловец многочисленных природных токсинов.

Воздействие природных токсинов на эти механизмы различается. Например, яды змей или яды, которые выделяют растения, чтобы защитить себя от травоядных, – их подавляют. А так называемые никотиновые ацетилхолиновые рецепторы, основанные на взаимодействии с никотином, их стимулируют. Молекула табака прикрепляется к рецепторам нервной системы и, не разрушая их, вызывает столь распространенную зависимость.

Имидаклоприд почти в 10 000 раз эффективнее знаменитого ДДТ[31]. Несколько граммов этого нового химического вещества обладают таким же разрушительным действием, как и несколько десятков килограммов старых инсектицидов, ныне запрещенных в западноевропейских странах, но все еще используемых в других местах.

В начале 1960-х годов Рэйчел Карсон доказала пагубное воздействие ДДТ на популяции птиц. Кроме того, ДДТ является прямым виновником смертности позвоночных или рыб. Это вещество в неизменном виде сохраняется в животном жире, накапливаясь в организме у плотоядных, то есть у людей – конечных звеньев пищевой цепочки.

Что касается неоникотиноидов, то года через три трагические последствия их действия начнут замечать и пчеловоды. Имидаклоприд, который уничтожил мух моей бабушки, через шесть лет нанес сокрушительный удар по всему поголовью домашних пчел.

Для анализа влияния различных продуктов исследуется индивидуально принятая доза, которая приводит к гибели половины членов популяции.