О людях и зверях

Несмотря на август, листья хорошенько разбросало вдоль аллеи, перерезающей парк наискось. Похоже, деревья ощущали безнадежность того места, где им довелось вырасти, и старались как можно быстрей впасть в осенне-зимнюю спячку, в беспробудный летаргический сон, а выйдя из него, молили о профилактической рубке леса.

На выходе с парка нас встретила еще одна достопримечательность города.

– Пойдем через кладбище, – заявила Елена Александровна. – Так быстрее будет.

– А далеко еще? – спросила Рина.

Елена Александровна махнула рукой по дуге.

– Сразу за кладбищем их дом. Недалеко.

– Сразу за кладбищем… – повторил я.

По-другому точно быть не могло. Утром просыпаешься с шикарным видом на перекошенные кресты, памятники с высеченными лицами людей, которых никогда не знал, ухоженные кое-где клумбы. И понимаешь, что лучшей мотивации делать ноги отсюда у тебя никогда не было. Что это не сквозняк шатает наполовину сломанную форточку, а дыхание мертвецов, зовущих к себе.

Хуже только некоторые живые Мостковчани.

Кладбище было большим. Мы пересекли его минут за пять и очутились возле длинного двухэтажного жилого дома с кусочками клумб под каждой квартирой. Обогнув его с правой стороны, Елена Александровна набрала чей-то номер.

Зазвонило почти возле нас.

– О! Так вы уже здесь! – всплеснула руками она, подходя к мужчине и женщине у первого подъезда.

– Добрый вечер, – сказал невысокого роста мужчина, протягивая мне руку. Пожал некрепко и быстро. – Я – Антон. Это моя жена – Галя.

– Кирилл, – кратко ответил я.

– Рина. Очень приятно.

Я долго думал, кого мне напоминает Антон, пока в голове не всплыла одна давным-давно забытая игрушка: разноцветные мешочки с мукой, на которых было нарисовано улыбчивое карикатурное лицо с пучком ниток, имитирующих волосы. Игрушка принимала почти любую форму, дело оставалось лишь за фантазией. Вот так и его лицо помяли в ладони как попало и оставили на верхней полке в вечном забвении. Проще говоря, отдавала его физиономия едва уловимой несимметричностью.

С Галей дела обстояли немного иначе: переверните доску для серфинга, чтобы гребень торчал наверх, нарисуйте под ним губы, а сверху глаза брови волосы – Галя готова.

Видно, не зря Бог каждой твари по паре подбирал.

– Вы жилье хотите снять, да? – уточнила Галя, настолько протяжно, что я невольно взглянул на сумрачное небо: вдруг это самолет низко пролетал?

– Хотят. Им жить негде, только приехали на службу. Опрятные ребята, добропорядочные, хорошие. У вас же есть на примете дом, верно? – вмешалась Елена Александровна.

– Так, смотри… Кирилл, да? Смотри, Кирилл. Времени терять не будем… не будем, да?.. У нас два дома: один рядом, другой – дальше немного, буквально чуть-чуть пройтись. Но лучше машиной подъехать. А этот, что здесь, пока занят. Но мы не знаем наверняка или не наверняка. Там пока решают этот вопрос. – Антон постоянно оглядывался по сторонам и чесал нос. Казалось, он откинет сторону легкой черной курточки и предложит нам «сорвать крышу» за символическую сумму. Неужели мы выглядели как потенциальные наркоманы?

– Тогда, как вы сказали, не теряем время.

Пятеро человек втиснулось в консервную банку марки «Славута», проехали четыреста метров вдоль улицы опять-таки Тараса Шевченка. Антон припарковался у небольшого дорожного отростка. Дом стоял как раз на углу: примятый, убогий и совершенно неприметный в кустистых зарослях бурьянов.

– Зато здесь скважина тридцать шесть метров глубиной, – сразу отозвалась Галя, как только мы ступили на порог. Рина сразу раскусила оправдывающиеся нотки в томном голосе коренной «западенки». Значит, дом внутри – никакой.

– Прямо в яблочко, – пробормотала Рина, заглядывая в комнаты.

– Что, простите? – не расслышал Антон.

– Да так. Это я о своем.

«А как же» – подумал я. Конечно раскусила.

Мы вышли на улицу.

– А другой дом? Он окончательно занят? – спросила Елена Александровна.

Антон с Галей мельком переглянулись.

– Обещать мы ничего не можем, Кирилл, – начал Антон, сунув руки в карманы. – Сегодня вечером, если они нам не позвонят, мы сами спросим. Но этот дом вам не нравится, так?

Рина вежливо покачала головой.

– Он слишком… старый, – произнесла она, проводя рукой по бурьянам. Те покалывали мягкую ладонь, оставляя на ней тонкий горьковатый запах.

Галя немного скривилась после Риныных слов. Чтобы их захолустный дом был старым? Да как мы смеем? Его построил всего лишь прадед, в то время как у некоторых хибарки возводились еще со времен правления Рюриковичей!

– Другой дом – пуст. Там только обогреватель, плита и газовый баллон. Мы можем все оставить вам, если хотите, – щедро предложил Антон. Я ухмыльнулся, представив, как удобно будет спать втроем на полу, подставляя под спину обогреватель и обнимая газовый баллон – желательно открытый, чтобы не переносить эти муки дважды. – Но там я буду делать санузел, проводить воду, так что недели через две-три можно будет жить. Или сейчас живите. Как угодно.

– Какова арендная плата? – Я машинально потянулся к карману, проверяя на месте ли кредитная карточка.